Соседская девочка Настя Стельмах (5 лет) увидела фотографию моего дедушки в обличии священнослужителя и спрашивает: «Дядя Гера, а что Ваш дедушка работает Иисусом Христом? ». 26.03.99 г.
Дай, Боже Господи, прикоснуться памятью своей к образу его! Ибо в нем Свет и Вера, в нем и из него — моя Родина.
Его глаза излучают светлоту несказанную, светлую радость тела и духа, радость совершенную. Взгляд его согревает и укрепляет, и подымает душевные силы, и призывает жить творя, и не разувериться в жизни сей. За временем , не видно его дел духовных и мирских, и военная его слава померкла, но свет, исходящий от него, осветил связующую нить между прошлым и настоящим, которая зовется Памятью!
Дед Дмитрия Андреевича - Василий Млодзяновский родился в мелкопоместной дворянской польской семье католического вероисповедания, с годами сильно обедневшей и, под влиянием различных обстоятельств, перебравшейся, в конце концов, в пределы Сквирского уезда Киевской губернии. Отец его Андрей Васильевич родился примерно в середине 1850-х годов и посвятил свою жизнь крестьянскому труду и женился на крестьянке Евдокии Антоновой. На киевской земле приняли они православие. Здесь-то, в местечке Борщаговка и родился у них 11 февраля 1898 г. (по ст.ст.) сын Дмитрий. (До 1900 года прибавлялось 12 дней, а с 1900 г. – 13. Следовательно, по новому стилю, дедушка родился 23 февраля. Но видимо, по-старинке, прибавлялось 13 дней, и отмечали всегда 24-го). У него был старший брат Яков и три младших сестры.
После указа от 9 ноября 1906 года (Столыпинская аграрная реформа), семья Млодзяновского переселилась в поисках лучшей доли в п.Цабелевский Фёдоровского района Кустанайской области, где и получили 45 десятин земли (десятина равняется 1,09 гектара). Потом своим орошали эту землю, и результат не замедлил сказаться – зажили вольготнее, лучше. На средства мирян, таких же переселенцев, построили в селе церковь и школу. Закончив с отличием церковно-приходскую школу – 4 класса, при помощи поселкового священника Дмитрий был определён в 1910 году на обучение в Верхотурский Спасо-Николаевский мужской монастырь.
(ныне в Свердловской области).
Здесь Дмитрий получил духовное образование, закончив семинарию, и в 1916 году был рукоположен в диаконы. У него были хорошие данные к рисованию. Порой неплохо и рисовал. В этом же году, прибыв домой, он женился на Модлиной Ефросиньи Тимофеевне (родилась 8 июля 1898 г. в г.Херсоне, её мать-Гончарова Любовь) – дочери сапожника из бедных крестьян-переселенцев. У неё были сёстры: Варвара, Мария, Наталья, и Христина.
В самом конце 1916 года (или начале 1917) призвали Дмитрия Млодзяновского на военную службу – шла Первая Мировая война. Рядовым солдатом воевал Дмитрий на Австрийском фронте. После революции был мобилизован в Красную Армию и направлен на Восточный фронт, где воевал против колчаковцев и с боями прошёл от Саратова до Омска. В конце 1918 года заболел тифом, что послужило определяющим фактором для отправки домой.
Несколько оправившись от болезни, Дмитрий занялся фотографией, так как необходимо было кормить свою семью: 21 сентября 1917 года у него родилась дочь Мария, а 24 июля 1919 – Ольга. В начале 1921 г. в Цабелевке работал гуманитарный американский фонд, который обеспечивал голодающих продовольствием. Дмитрий, как грамотный попал в комиссию по организации питания голодающих. Было предоставлено консервированное кофе, сгущённое молоко, хлеб…
Дмитрий решил вернуться к предначертанному ему судьбой делу – служению Господу Богу, и 10-го марта 1921 года обратился с прошением к епископу Челябинскому и Троицкому Дионисию (Прозоровскому). Уже 11-го марта прошение было рассмотрено и принято решение: «Допустить просителя Димитрия Млодзяновского к исправлению временному должности псаломщика в Цабелевском приходе, если примут священник и прихожане». В этом же году он был произведён в сан священника – иерея (пресвитера) епископом Дионисием (Прозоровским) и назначен к Димитриевскому храму в г. Троицке Челябинской области.
Семья Дмитрия Андреевича постоянно пополнялась: 23 февраля 1922 г. родилась дочь Зоя, 28 мая 1924 г. – сын Николай, а 9 августа 1929 г. –дочь Валентина. Семья стала большой- четыре дочери и сын.
В 1924 г. Дмитрий начал строительство нового дома. Семья имела хозяйство: небольшую мельницу-ветряк, 4 коровы, пару быков, несколько рабочих лошадей и одного жеребца выездного. Так как о.Дмитрий служил не в Цабелевке, а в близлежащих сёлах, то постоянно выезжал. Когда началась коллективизация, семью дважды раскулачивали. В 1930 г. собрав всю свою семью, Дмитрий уехал из села. Ехали в товарных вагонах долгое время и, наконец в июне прибыли в Алма-Ату. Недели три проживали на вокзале, перебивались как могли. Затем нашли квартиру в районе Тастак на окраине города – небольшой уголок, где и прожили до осени. Затем переехали на квартиру в Малую Станицу. Ранней весной 1931 г. Дмитрий случайно встретил жену брата своей жены Ефросиньи. Она с пятью детьми также убежала от раскулачивания. Добирались до Алма-Аты они два месяца. Состояние их было ужасное: голодные, оборванные, все простуженные. Дмитрий привёл всех в свою небольшую квартирку, где всех помыли, обогрели, накормили (т.Дуся из этой семьи) и стали жить все вместе. В Цабелевке остались родители и старший брат Яков, которые потом уехали в Магнитку. Но их и там «нашли» и сделали спецпереселенцами и направили в трудармию по строительству Магнитогорска.
На фото кружком обведена супруга Дмитрия Андреевича —Ефросинья Васильевна.
В 1931 или 1932 гг. были введены карточки на хлеб. Для получения карточек семья священнослужителя не подходила. Положение сложилось трагическое. Дети начали сильно голодать. Тогда вынуждены были, чтобы спасти детей от голодной смерти, объявить о семье сестры Ефросиньи, что какая то женщина бросила пятерых детей. Старшей было всего лет десять. Власть забрала детей в приют. Их мать устроилась в домработницы к какому то партийному руководителю. После того, как её муж отбыл 5 лет лагерей и вернулся к жене, они забрали детей из дет.дома. Но к этому времени двое уже умерли в голодный 1933-й год.
В 1932 г. семья Дмитрия перебралась в Джаркент, откуда хотели уйти за «кордон». Дмитрий поехал по каким то делам в Алма-Ату, но там его арестовали. А семья в это время проживала в заброшенном доме в чужом городе, населённом в основном китайцами. Оставшись без средств к существованию и без опоры, старшие дети Мария и Ольга вынуждены были идти торговать на базар своими личными вещами и приобретать хоть какое то продовольствие. Чтобы сварить рис они собирали кизяк. При всём этом девочки ещё и умудрялись ходить в 5-й класс. Каждый день мимо лачуги прогоняли людей, которых отлавливали на границе. Они пытались уйти за границу. Дети начали пухнуть от голода. Ольга заболела малярией. Уже поздней весной рано утром однажды пришёл какой то человек в военной форме и приказал всем немедленно собраться. Всю семью привезли на территорию погрантряда. Здесь всех накормили и дали хлеба, а потом погрузили в грузовую машину и отправили на 1-ю Алма-Ату. Здесь семью погрузили в поезд для отправки в Жана-Семей (Семипалатинск), где строился мясокомбинат всесоюзного значения. По прибытии Млодзяновских заселили в заброшенный дом. Ефросинья Васильевна устроилась чёрной посудницей в столовую стройки. В ее обязанность входило мыть огромные котлы на 3 тысячи обедов. Старшие девочки учились в 6-м классе. Иногда ходили в столовую и сидели у входа, выдавая входящим работникам ложки, а при выходе – забирали. За это их кормили обедом. Через какое то время Ефросинью перевели в столовую на 200 человек. Там она работала с раннего утра до позднего вечера. Однажды из Ферганы приехал отец Дмитрия – Андрей Васильевич, который жил там у внука. Он приехал в Семипалатинск за мукой. В городе его обобрали жулики и он получил нервное потрясение, в результате которого заболел и слёг не поднимаясь. Жили в нетопленной комнате, без света.
С 1-го января 1934 г. в продаже появился коммерческий хлеб. А в марте неожиданно, наконец то приехал к семье Дмитрий. Радости не было придела. Он получил место службы в Алма-Ате и приехал забрать семью. Так как отец Дмитрия – Андрей Васильевич Млодзяновский был прикован к постели, решали вопрос- что делать? А на утро, когда проснулись, то обнаружили, что он умер. Андрея Васильевича отпели в местной церкви и похоронили на кладбище за Иртышом.
Поездом прибыли в Алма-Ату и поселились при церкви.
Какое же надо было иметь мужество и силу духа, чтобы добровольно пойти на гонения и мучения в те страшные годы разрушения и уничтожения православия. Церковь была отделена от государства, священнослужители лишены всех прав, разрушались святыни – государство искореняло религию всей мощью своей власти. Но они выстояли и сохранили для потомков самое главное – Веру. Нашу Православную Веру!
В 1920-х начале 1930-х годов в стране сильное влияние оказывала так называемая обновленческая церковь. Водоворот революционных преобразований новой жизни захватывал умы не только простых верующих, но и отцов РПЦ. В Москве народилось новое церковное объединение «Живая церковь», митрополиты-обновленцы захватили высшую церковную власть и рассылали свои распоряжения по всей России…. Многие священники переходили к «обновленцам». (Даже сам митрополит Сергий был склонен к обновленчеству. Но потом он принёс покаяние и продолжил службу в лоне православной церкви). Не избежал этой участи и отец Дмитрий. В 1934 г. епископом Иннокентием Пустынским от «обновленцев» (с 1912 года возглавлял Туркестанскую и Ташкентскую епархию, в 1923 году перешёл в обновленческий раскол) Дмитрий Андреевич Млодзяновский был назначен настоятелем Введенского храма в Алма-Ате и возведён в сан протоиерея. Во Введенской церкви с 1926 г. служили представители т.н. «григорьевского» раскола во главе с епископом Иовом Корольчуком. Введенский приход был местом пребывания григорианских епископов Анатолия, затем Серафима (Павлова). В 1934 г. церковь была передана обновленцам, а в 1936 г. – православным - после закрытия Никольского собора.
Документы под которыми в тот период подписывался о.Дмитрий и его действия свидетельствуют о глубоком заблуждении православного священника относительно блага Русской Православной Церкви и своего места в служении ей. В это время он участвовал в жизни обновленческой церковной общины Введенской церкви…
За заблуждением последовало прозрение и глубокое раскаяние. Отец Дмитрий принёс покаяние за общение с обновленцами и епископом Алма-Атинским Александром (Толстопятовым) назначен был в 1937 г. в Преображенский храм г. Уральска. Сюда же переехала и семья. После окончания 10 класса в 1938 г. дочь Ольга отпросилась на учёбу в Алма-Ату. Сначала проживала на квартире у т.Зины ?, а когда поступила во вновь открытый юридический институт, то перешла в общежитие. Поздним летом в Алма-Ату приехал Дмитрий Андреевич и здесь на окраине по ул.Картонной (13-я линия, затем Гагарина) д.55 на углу ул.Калинина купили небольшой домик, который оформили на Ольгу. К осени в этот дом переехала вся семья.
В 1941 г. отец Дмитрий служит в Петропавловске-Казахстанском, а затем вновь попадает в Алма-Ату. Война прервала духовную службу и вновь о.Дмитрий мобилизован. Некоторое время служил при Алма-Атинском военкомате, а затем…
В июне 1942 г. его отправили в Москву. По прибытии в Москву Дмитрию Андреевичу предложили участвовать в партизанском движении на Украине. И не с автоматом в руках, а проповедником Веры Православной…
В ночь с 25 на 26 августа 1942 года с подмосковного аэродрома в Подлипках вылетала группа парашютистов под командованием старшего лейтенанта Ивана Соколова. Вылет группы проходил под особо строгим наблюдением сотрудников НКВД – к самолёту не подпускали никого, кроме тех, кому это полагалось по прямым служебным обязанностям. Экипаж «Дугласа» состоял из пилота Бориса Тация, штурмана Андрея Пономаренко, бортрадиста Григория Буланова , борттехника Фёдора Ващенко и бортстрелка Николая Кочуркина.
Десант составили одиннадцать человек. Девять из них прекрасно знали друг друга, это были командиры и бойцы ОМСБОН (Отдельная мотострелковая бригада особого назначения НКВД СССР), отобранные в отряд «Победители»: Иван Соколов, Григорий Волков, Николай Приходько, Николай Гнидюк, А.Яцук-Павлов, Борис Сухенко, Александр Середенко, Пётр Голуб, радист Владимир Скворцов.
( В начале войны для организации и руководства разведывательно-диверсионной работы за линией фронта, в тылу германской армии на оккупированной советской территории было сформировано специальное подразделение – Особая группа при наркоме НКВД СССР.
5 июля 1941 года начальником этой группы был назначен П.А.Судоплатов. С расширением объёма деятельности Особая группа в октябре 1941 года была реорганизована в самостоятельный 2-й отдел НКВД, а в начале 1942 года в 4-е управление НКВД СССР. Украинский отдел в 4-м управлении возглавлял В.А.Дроздов. Для подготовки бойцов будущих опергрупп была сформирована Отдельная мотострелковая бригада особого назначения НКВД СССР. Сборным пунктом бригады стал старинный Петровский парк и расположенный на его территории Центральный стадион «Динамо»).
Двое парашютистов были никому неизвестны. Это были будущий легендарный разведчик Николай Иванович Кузнецов и священник протоиерей Млодзяновский Дмитрий Андреевич, которые проходили под оперативными фамилиями-псевдонимами Грачёв и Сидоренко. Десантников лично приехал провожать начальник 4-го управления НКВД генерал Судоплатов и его ответственные сотрудники. (Генерал-лейтенант Павел Анатольевич Судоплатов снят с должности 21 августа 1953 г. и приговорён к 15 годам тюремного заключения. В 1992 г. – реабилитирован. Скончался в 1996 г. в Москве.)
Самолёт «Дуглас» с бортовым номером 1842401 вылетел на задание в 20-00 25 августа.
В 00-22 26 августа с высоты 200 метров группой в обе двери по сигналу с земли (семь костров прямоугольной формы) были сброшены все 11 человек и 100 кг груза на пересечение дорог 5 км юго-западнее станции Боровое, что 105 км западнее Коростеня. В глухом лесу на границе Ровенской и Житомирской областей Украины, близ хутора Злуй бойцы разведывательного парашютно-десантного отряда НКВД «Победители» Дмитрия Николаевича Медведева (кодовое наименование отряда - РДР (разведывательно-диверсионная резидентура) 4/190) встретили эту группу. Каждого десантника встречали назначенные в отряде люди. Бородатый десантник Сидоренко был поручен заботам разведчика Владимира Ступина. (У меня есть его письмо с воспоминаниями этого времени, а также: с.179-181 - Гладков Т.К. Легенда советской разведки.- М.: Вече, 2001.- 448 с.).
В сентябре 1942 года группе разведчиков В. М.Ступина было приказано проводить Сидоренко в село Балашовку Березновского района Ровенской области. Когда прибыли на место, Сидоренко достал из чемодана браунинг и со словами: «Теперь моим оружием будет слово», отдал его старшему группы. А заходящий луч солнца высветил в чемодане край парчовой ризы и золочёный крест…
Через некоторое время среди местных жителей пронеслась новость, что в Луцке объявился новый, удивительно мудрый настоятель православной церкви. При этом люди выражали искреннее восхищение новым батюшкой и тревогой за его судьбу.
Добровольно вызвавшийся отправиться в немецкий тыл, чтобы получить там приход и под этим прикрытием заняться разведывательной патриотической работой для приближения победы над врагом отец Дмитрий не только словом Божьим вселял в людей веру в победу над врагом, но и был защитником своей паствы, и резидентом советской разведки.
После освобождения Украины судьба занесла отца Дмитрия в г.Почаев Тернопольской области в Свято-Успенскую Почаевскую Лавру, затем в приход церкви в г.Кременец и в завершении этой службы в г. Теофиполь Хмельницкой области.
В октябре 1944 г. Д.А.Млодзяновский убыл в Алма-Ату, где находилась его семья – жена и четыре дочери. А после окончания войны туда же прибыл и сын-фронтовик. Николай служил в Балтийском флоте.
В Алма-Ате о. Дмитрий хлопотал об открытии церквей, служил в приходе церкви в Малой станице и в Николаевском кафедральном соборе.
1 октября 1946 г. Управляющий делами Московской Патриархии протопресвитер Колчицкий сообщил отцу Дмитрию резолюцию Его Святейшества Патриарха Алексия, положенную на рапорте от 30 сентября 1946 года: «Ввиду представления документа удостоверяющего награждение, - признать священника Млодзяновского в сане протоиерея, имеющего палицу и крест с украшениями».
В 1947 году указом Святейшего Патриарха Алексия отец Дмитрий был назначен настоятелем храма свт.Николая в г.Кульдже – церковном центре Синь-Цзяня, и благочинным провинции Синь-Цзянь (Уйгурский автономный район Китая, в 80 километрах от границы с Казахстаном, где находилась крупнейшая в Китае русская община. Первые русские поселенцы появились здесь ещё в 1872 году. В начале 1920-х годах здесь появились русские эмигранты и части белоказачьих войск атаманов А.И.Дутова и Б.В.Анненкова. Дутов в феврале 1921 года был застрелен чекистами в городе Суйдун провинции Синь-Цзянь. Похоронили его в г.Кульдже. В 1928-1933 гг. сюда бежали крестьяне из Туркестана и Казахстана спасавшиеся от коллективизации.)
В 1946 г. после смерти настоятеля Кульджинского прихода священника Ф.Солошенко, прихожане возбудили ходатайство перед Московской патриархией о назначении священника из СССР. Из-за отсутствия в это время связи с Пекином Д.Млодзяновский находился в непосредственном ведении Московской Патриархии. Восстановленное Синьцзянское благочиние состояло из следующих приходов: в Кульдже, кроме большого храма, был малый, возглавляемый протоиереем В.Кочуновским, в Чугучаке служили о.Акимов и Е.Тимаков, в Урумчи – священник И.Филонский, в Лоуцоугоу – протоиерей М.Маляровский. Во всех округах Синьцзяна православное население насчитывало около 10 тысяч человек. Самой чтимой святыней являлся чудотворный образ табынской Божией Матери, хранящийся у левого клироса Кульджинского храма. Икона высотой почти с метр была одета в позолоченную серебряную ризу.
Протоиерей Д.Млодзяновский произвёл большой ремонт и перестройку Кульджинской церкви и церковного дома, была выстроена колокольня. Большая доходность церкви позволила провести на церковные средства значительную часть работ, недостающее было восполнено пожертвованиями. Благодаря трудам отца Дмитрия были восстановлены приходы в Илийском округе и в г.Чугучаке, налажена приходская жизнь в городах Дорбужине и Шихо, во многих сёлах благочиния. (Священник Дионисий Поздняев. Православие в Китае. Приложение 3: История православной церкви в Синьцзяне. Интернет-версия- http://orthodox.cn/localchurch/pozdnyaev/)
Слова и дела отца Дмитрия были настолько созидательны, что со всей провинции на его службу приезжали русские эмигранты, а многие китайцы принимали православие. (Журнал Московской Патриархии, 1949, №3, с.8)
Сначала церковная жизнь протекала спокойно во всех приходах Синь-Цзяня, но в течение 1948-1949 гг. скончались настоятель храма в Лоуцоугоу протоиерей М.Маляровский и настоятель церкви в Урумчи священник И.Филонский. Заместителей им не нашлось. Приход в Лоуццоугоу был приписан к Кульдже, урумчинский приход остался вакантным.
Освобождение Синь-Цзяня Народно-освободительной армией Китая открыло возможности для восстановления прерванных связей Российской Духовной Миссии в Пекине с православными приходами Синь-Цзяня. В Пекине тогда не знали о назначении протоиерея Млодзяновского, и архиепископ Виктор направил на должность настоятеля храма в Урумчи служившего в Пекине протоиерея Геннадия Карасова. Из-за отсутствия должной информации о положении дел в Синь-Цзяне в Пекине считали, что русским центром Синь-Цзяня является Урумчи. Протоиерею Г.Карасову было поручено обследовать положение православной церкви в Синь-Цзяне. Прибыв в Урумччи весной 1950 г., он летом совершил поездку в Кульджу и Чугучак. Несогласованность в действиях Пекина и Москвы привела к некоторым недоразумениям: приход в Урумчи непосредственно подчинялся Пекину. Служение протоиерея Г.Карасова продолжалось недолго – в ночь с 9 на 10 января 1951 г. он погиб, сгорев во время пожара в своей квартире. Приход в Урумчи снова оказался вакантным. (Священник Дионисий Поздняев. Православие в Китае. Приложение 3: История православной церкви в Синьцзяне. Интернет-версия- http://orthodox.cn/localchurch/pozdnyaev/)
В 1950 году Д.А.Млодзяновский прибыл на побывку в родной город Алма-Ату, где была его семья.
В ноябре этого же года при следовании к месту службы в г.Кульджу, распоряжением архиепископа Алма-Атинского и Казахстанского Николая, по согласованию с Уполномоченным по церковным делам при Совете Министров Казахской ССР Степаном Романовичем Вохмениным, отцом Дмитрием была сделана трёхдневная остановка в г. Джаркенте (г. Панфилов Талды-Курганской области Казахской ССР, с 1991 г. Жаркент.) для удовлетворения религиозных нужд православно-верующего населения.
В 1952 г. определением Церковного Священноначалия, отец Дмитрий вернулся на Родину и был назначен в Никольский кафедральный собор в Алма-Ате. Результатом его деятельности в Китае стал подробный Доклад о православной религии в Синь-Цзяне, который хранится в ГА РФ.
Место о.Дмитрия в Кульдже занял протоиерей П.Кочуновский. В годы «культурной революции» религиозная жизнь православного населения в провинции Синь-Цзянь практически прекратилась. Все храмы были разрушены.
23 сентября 1954 г. Отделом внешних церковных сношений Священного Синода РПЦ протоиерей Д.А.Млодзяновский командируется в город Иерусалим (Израиль) в должности Члена Русской Духовной Миссии.
С 1955 г. он вновь служил в Никольском кафедральном соборе в Алма-Ате.
25 октября 1955 г. в канун празднования Иверской иконы Божией Матери, митрополит Алма-Атинский и Казахстанский Николай (Могилевский) преставился ко Господу. Архимандрит Исаакий и протоиереи Анатолий Синицин и Димитрий Млодзяновский облачили Владыку в священные одежды и, положив на стол, совершили у тела почившего святителя первую панихиду.
После блаженной кончины митрополита Николая (Могилевского) в кафедральном городе был утрачен мир, как в среде духовенства, так и среди паствы. За короткий период на Алма-Атинской кафедре сменилось несколько правящих архиереев. С ноября 1955 года по июнь 1956 года временно управлял Алма-Атинской епархией управляющий Ташкентской епархией епископ Ермоген (Голубев Алексей Степанович). Затем управляли епархией архиепископ Иоанн (Лавриненко, 1956-1957 гг.), архиепископ Алексий (Сергеев, 1957-1958 гг.), с 20 февраля 1958 года до 28 августа 1958 года вновь временно управлял Алма-Атинской епархией епископ Ермоген, а затем архиепископ Иннокентий (Леоферов, 1958-1960 гг.).
С осени 1958 г. началось новое «хрущёвское» наступление на церковь, равное наступлению в 1920-х годах.
В Алма-Ате сложилась очень сложная, мятежная, неприятная для Церкви обстановка. В Свято-Никольском Кафедральном соборе служили два молодых архимандрита – один был настоятелем собора, а другой – секретарем Епархиального управления. Между ними вспыхнула вражда. Каждый из них имел своих поклонников, почитателей, и в соборе образовались две очень сильные враждующие группы прихожан, одна из которых поддерживала одного архимандрита, другая – другого. Уполномоченный РПЦ при Совете Министров по Казахской ССР Вохменин С. Р. решил эту ситуацию просто – он снял обоих архимандритов с регистрации, что послужило новым толчком для еще большего обострения обстановки в соборе.
Несколько нецерковных женщин, по-видимому, специально направленных в собор соответствующими органами, чтобы спровоцировать склоку, (что во времена хрущевских гонений широко практиковалось), стали публично обвинять в лишении архимандритов регистрации управляющего Алма-Атинской и Казахстанской епархией архиепископа Ин-нокентия (Леоферова) и старосту Никольского собора. Однако, владыка Иннокентий, на-против, стараясь избежать такого исхода (лишения регистрации), неоднократно пытался примирить архимандритов, переживал за то, что они идут на поводу нецерковных людей, предупреждал о возможных последствиях их неразумного поведения. Кроме того, он поддерживал ходатайство членов церковной двадцатки Никольского Кафедрального собора о восстановлении в регистрации обоих архимандритов, направив по этому поводу и свое ходатайство уполномоченному. Но народ стал собираться группами во дворе собора и оказывать сопротивление действиям архиепископа Иннокентия. И они не просто словесно выражали свое возмущение против «гонителей» их любимого архимандрита, а стали применять физическую силу против всех, кто служил в то время в соборе. «Досталось тогда, – вспоминают очевидцы, – и регенту Борису Матвеевичу (ему сумкой по шее за-ехали), и хористов разогнали – бегали за ними по двору, и казначея побили. Дошли до того, что подняли руки на священников и стали не допускать их на служение в собор». Да и к тому времени священников-то в соборе осталось только двое из семи, положенных по штату.
Регент из храма Покрова Божией Матери г. Алма-Аты Михаил Васильевич Щекинин, был очевидцем того, как обезумевшая толпа сталкивала со ступеней крыльца протоиерея Димитрия Млодзяновского: «Это был воскресный день и народу собралось очень много. Погода была пасмурная, а когда ожесточенные бунтовщики набросились на священника с криками: «Уходи из собора!» и с разными другими оскорблениями, именно в этот момент разразился страшный гром, такой сильный, какого я в жизни своей никогда больше не слышал. Гром гремел прямо над головами бунтовщиков, и я сразу понял тогда, что это было предупреждение Господне за беззаконные действия по отношению к священному лицу».
Подтверждает факт изгнания протоиерея Димитрия Млодзяновского из Свято-Никольского собора следующая справка, выданная ему в Епархиальном Управлении в августе 1960 г. для предоставления в фин. органы: «Дана сия справка священнослужителю Алма-Атинского Собора Димитрию Млодзяновскому о том, что в связи с ненормальной обстановкой, сложившейся в церковной жизни Собора по причине снятия с регистрации архимандрита … протоиерей Димитрий Млодзяновский не имел возможности нормально обслуживать выполнением религиозных обрядов верующих с 1 июля 1960 г. (группа людей не допускала его к совершению богослужений и обрядов), а посему доходы его значительно уменьшились».
Владыке Иннокентию не удавалось умирить враждующие партии и он подал прошение о своем уходе на покой. В Патриархию в течении этого периода времени поступали бесконечные доклады с предложением упразднить самостоятельную Казахстанскую епархию, раздробить ее по частям (с сохранением самостоятельной Петропавловской и Кустанайской епархии) и присоединить эти части к другим близлежащим епархиям, с учреждением в Алма-Ате кафедры викарного епископа, подчиняющегося Ташкенту.
Патриархом Алексием I была предпринята последняя попытка умирить и сохранить Казахстанскую епархию. 15 сентября 1960 г. на объединенную епархию, Алма-Атинскую и Петропавловскую, Святейший Патриарх Московский и Священный Синод назначили Архиепископа Петропавловского и Кустанайского Иосифа (Чернова). Он руководил епархией до дня своей кончины 4 сентября 1975 г.
С 1961 г. Д.А.Млодзяновский был настоятелем Михаило-Архангельского храма в г. Караганде в так называемом районе «2-ой рудник» (470062, г.Караганда, Пришахтинск, ул.Ушакова,43). Храм стоял, окружённый многочисленными постройками, на богатейших залежах каменного угля, после добычи которого местность вокруг храма значительно опустилась. Недалеко от церкви возвышались терриконы шахт, а за церковью было кладбище. История храма, прежде всего связана со спецпереселенцами. Рассказывали, что на том месте, где был построен храм, в 1931 году прямо из вагонов в метель высадили первых ссыльных, большинство из которых замёрзло. Братские могилы ссыльных, видимо и положили начало кладбищу, окружающему собор. Во время войны был открыт молитвенный дом, который находился в землянке у Кировской шахты, где жили и работали ссыльные. Только 6 ноября 1946 года была официально зарегистрирована приходская Православная община, имеющая пребывание в Кировском (ныне Октябрьском) районе города Караганды, с предоставлением этой общине в пользование молитвенного дома. Приход зарегистрирован 4 марта 1947 года. С марта 1949 года по ноябрь 1954 года проводилось расширение дома и реконструкция здания. В 1957 году архиепископ Алма-Атинский и Казахстанский Иоанн посетил Караганду и 2 февраля совершил чин освящения Престола, антиминсов и храма. В 1964 году (возможно в 1965) Дмитрия Анедреевича назначили настоятелем Михаило-Архангельского храма в г. Щучинске (476410, ул.Октябрьская, 45, г.Щучинск Кокчетавской области).
25 апреля 1970 г. митрополит Алма-Атинский и Казахстанский Иосиф направил Указ настоятелю Михайло-Архангельской церкви г. Щучинска протоиерею Димитрию Андреевичу Млодзяновскому о том, что Святейший Патриарх Алексий, в Бозе почивший, ко дню святой Пасхи благоволил наградить его Митрою. (Митра, греч. – головная повязка – позолоченный головной убор, надеваемый высшим духовенством во время богослужения. Архиерейская и архимандритская шапка при полном облачении).
Решением исполкома Алма-Атинского городского совета депутатов трудящихся от 06 апреля 1977 г. №147 «П» весной 1978 г. был произведён снос домостроения, состоящего из 3-х комнат жилой площадью 32,7 м2 и общей площадью 54,4 м2 по ул.Гагарина, 55 принадлежащего Дмитрию Андреевичу. Взамен сносимого частного домовладения Д.А.Млодзяновскому, его жене Евфросинье Тимофеевне и их дочери Завражновой Марии 28 марта 1978 г. был выдан ордер всего лишь на двух комнатную квартиру по адресу: 6-я линия, д.161/163, кв.19. (Впоследствии улица и дом были переименованы: ул.Клочкова, д.156, кв.19.) Такое потрясение не могло ни сказаться на здоровье всех членов семьи. Дмитрий Андреевич продолжал служить в Михаило-Архангельском храме в г. Щучинске, периодически приезжая в Алма-Ату на побывку.
Первого февраля 1981 г. в Щучинске умерла супруга Ефросинья Васильевна, где и похоронена.
В 1981 году отец Дмитрий по болезни вышел за штат и проживал в Алма-Ате вместе со своей старшей дочерью Марией.
Умер 21 марта 1983 года в г. Алма-Ате. Чин погребения совершён в Николаевском кафедральном соборе. Похоронен на городском кладбище рядом с могилой своего внука Кресюк Дмитрия- сын дочери Валентины – умер 23 марта 1963 г..
В судьбе священника Дмитрия Андреевича Млодзяновского, как в капле воды, нашли отражение все исторические коллизии XX века.