перевод Д. И. Петровского
Начало распространения Русской Православной церкви в Китае приходится на 80-е годы XVII века. Это был период расцвета правления русского императора Петра Великого и императора Канси династии Цин. Русские цари в течение ряда поколений посылали на восток экспедиционные войска для захвата окраин нашей родины, земель, принадлежащих провинции Хэйлунцзян. Российские войска прежде всего заняли город Яксу на северном берегу Амура в провинции Хэйлунцзян, где сразу же был построен форт (казачий острог), чтобы противостоять контрдействиям цинской армии. В восстановленной Яксе в центре на пересечении дорог был построен православный храм Воскресения Христова. В 1671 г. в пригородной местности был построен также мужской монастырь во имя Всемилостивого Спаса. Среди коренного населения велась проповедь православия (тогда коренное население в большинстве состояло из орочонов, которые занимались охотничьим промыслом и рыболовством). Якса, бывшая первоначально маленькой деревней рыболовов, впоследствии превратилась в полувоенный город-крепость с посадом. Китайцы во времена династии Цин этот город называли Якса, а русские - Албазин.
Настойчивая агрессивность России давно уже привлекали внимание властей династии Цин. 25 февраля 1685 г. (24-й год правления императора Канси династии Цин 23 января по лунному календарю) был отдан приказ главе основных маньчжурских знаменных войск Пэн Чуню, руководителю корпуса обороны Тун Бао, командующим вспомогательной бригады Да Эр Ша и генералу Лан Тану во главе 3000 солдат раздельно, с моря и с суши, двумя путями атаковать Яксу; в связи с этим разразилась Яксская война. В течение года военных действий Якса дважды переходила из рук в руки, при этом храм и монастырь, находившиеся в центре военных действий, были сровнены с землей.
В результате Яксской войны было захвачено в плен много русских, немало русских добровольно сдалось в плен Цинской армии. Согласно цинским правительственным постановлениям того времени, русские военнопленные должны были быть отконвоированы в Пекин для ожидания дальнейшего распоряжения императора Канси. В время пути русских военнопленных в Пекин часть людей умерла по дороге от болезней, часть людей была репатриирована и вернулась в Россию. К моменту прибытия в Пекин осталось семь семей казаков: Романовы, Хабаровы, Яковлевы, Дубинины, Холостовы. Фамилии двух других неизвестны, так как эти семьи не оставили потомков. Эта группа русских после прибытия в Пекин не только не подверглась притеснениям со стороны Цинского правительства, а наоборот, в соответствии с правительственными постановлениями о натурализации иностранцев, им были предоставлены сравнительно хорошие условия для существования, обращались с ними наравне с маньчжурами. Цинский император Канси заметил эту группу русских казаков, лихих богатырей, и императорским указом занес их в списки желтых с каймой знаменных маньчжурских войск семнадцатого подокруга четвертого столичного управления и причислил их к императорской гвардии. Эта группа русских воинов-казаков пользовались государственным жалованием, а также правами и вознаграждениями, положенными сборной маньчжурско-русской части (нюйлу), и обосновалась в Пекине. Их потомки обратились к правительству династии Цин за разрешением о предоставлении права вступать в брак с маньчжурами, а также возможности внутри своего подокруга выбирать своих бошен - прапорщиков с ежемесячно получаемым определенным государственным жалованием. Однако им не было разрешено занимать гражданские государственные должности чиновников, а также вступать в армию и служить солдатами.
Отсюда видно, что Цинским правительством этой группе русских были предоставлены льготы только для улучшения жизненных условий, а в политическом плане были приняты меры предосторожности.
Все эти русские люди исповедовали православие. Когда в 1685 г. (24 год правления императора Канси) сразу же после окончания Яксской компании русские военнопленные прибыли в Пекин, с ними прибыл иерей Максим Леонтьев. Император Канси разрешил в Пекине внутри ворот Дунчжимэнь в переулке Хуцзяцюань переделать монгольский храм в первый православный храм в Китае. В храме поместили принесенную из Яксского монастыря икону святителя Николая, и храм освятили в честь святителя Николая. (Эта икона была написана на выделанной коже и из поколения в поколение русскими албазинцами почиталась как древняя святыня. В 1956 г., возглавлявший Пекинскую Духовную Миссию глава Епископского совета Патриарший экзарх владыка Виктор увез ее в СССР.) Тогда этот храм назывался “Лочамяо”, он стал предшественником русского Северного подворья – Бэйгуань.
Из православных верующих, кроме потомков пяти вышеупомянутых фамилий и их родственников по женской линии, в Пекине проживали торговцы из русских караванов, купцы. Численность новообращенных в Православие китайцев была весьма мала. В последующие времена потомки этих пяти казачьих семей в основном прислуживали и помогали в храме, за ними закрепилось название “албазинцы”. Для первого в Пекине православного храма святителя Николая священнику Максиму Леонтьеву прислали из России из Тобольской епархии антиминс, с этого момента стало возможным совершать Литургию.
После смерти священника Максима Леонтьева албазинцы обратилась к Цинскому правительству с просьбой разрешить прислать из России в Пекин священнослужителей для продолжения совершения богослужении. Император Канси согласился с их просьбой. Было принято цинско-русское двухстороннее правительственное соглашение, по которому в 54 г. правления императора Канси (20 апреля 1715 г.) архимандрит Иларион (Лежайский) с миссией из 10 человек прибыл в Пекин. Это была первая официально направленная Православная Духовная Миссия из России для проповеди, подготовки кадров, наставления и объединения потомков русских албазинцев.
В период правления императора Петра Великого внешнее распространение влияния России сопровождалось усилением миссионерской деятельности Православной церкви.
Русская Православная Церковь отправляла в Китай новых православных священников с торговыми караванами каждый раз после окончания служения предыдущей Миссии.
Глава первой Миссии архимандрит Иларион (Лежайский), священник Лаврентий, диакон Филимон и семь человек церковных служителей прибыли в пекинское русское Северное подворье Бэйгуань, где официально расположилась Российская Духовная Миссия.
В 1728 г. (5 год правления императора Юн Чжэна) между русским и цинским правительствами был заключен “Китайско-русский кяхтинский договор”. С тех пор Русская Православная Миссия из временной превращается в постоянно действующую организацию. Вместе с торговыми договорами был заключен договор о том, что русские священники в Православной Миссии один раз в каждые десять лет (позже стало шесть лет) должны сменяться.
В 1732 г. (10 год правления императора Юн Чжэна), в Пекине в переулке Дунцзяоминь был освящен новый православный храм во имя Сретения Господня, ставший Южным подворьем Миссии, где в 1860 г. была аккредитована Русская дипломатическая миссия в Китае.
С 1715 г. (54 год правления императора Канси) по 1860 г. (10 год правления императора Сянь Фэна) состав Миссии сменился 13 раз, за эти годы были аккредитованы в Пекине 155 человек. Миссия непосредственно подчинялась Министерству иностранных дел России, ежегодно получала 12250 руб. субсидии. В штате Миссии были люди, занимавшиеся историей, гуманитарными науками, образовательными науками, астрономией и географией, изучением политических и экономических проблем.
4 августа 1818 г. (23 год правления императора Цзя Цина) Российское правительство ставит перед Пекинской Духовной Миссией задачу “всестороннего изучения экономики и культуры Китая. Одновременно следует своевременно для русского Министерства иностранных дел докладывать о значительных событиях в китайской политической жизни”. В 1845 г. (4 год правления императора Сянь Фэна) повторно подтверждено: “Основная задача Миссии заключается в помощи вновь посланным в Пекин приезжающим в миссию чиновникам собирать интересующие их имеющие отношение к Китаю и зависимым территориям достоверные сведения”. Например: Девятый начальник православной Духовной миссии архимандрит Иакинф (Бичурин) за время службы (1809-1820 г.) прославился следующими трудами “Записки о Монголии”, “Описание Тибета”, “История Тибета и Цинхая”, “Описание Туркестана и Джунгарии”, “Описание народностей Центральной Азии” совместно с другими одиннадцатью, имеющими отношение к описанию китайских приграничных районов. За время пребывания в Пекине отец Иакинф еще осуществил осмотр приобретенных земель, написал и издал “Описание всех людей династии Цин”. В прославивших отца Иакинфа книгах приведены размеры Пекинской городской стены (высота стены 33,5 футов, верхняя ширина 50 футов, ширина у основания 62 фута), число городских ворот и дистанции между ними. На тот момент (годы правления императора Юн Чжэна) Пекин имел 16 главных улиц, 384 переулков, 370 мостов, 700 храмов,- все это отражено в его описаниях. Он сделал подробные записи о народных обычаях, праздниках и национальных кухнях, одежде, жизни. Кроме того, он вычертил план пекинских стен, уровень тщательности этой работы впоследствии изумлял всех. Всемирную славу ему принес составленный им первый “Русско-китайский словарь”. Отец Иакинф (Бичурин) до сего дня именуется в России первым синологом, знатоком Китая, ученым-востоковедом.
В 1900 г. (26 год правления императора Гуань Сюя) во время восстания ихэтуаней глава 18-й Пекинской Духовной Миссии, архимандрит Иннокентий (Фигуровский) и часть служащих успели укрыться в русской дипломатической миссии. После того как восстание ихэтуаней потерпело поражение, архим. Иннокентий и штат Миссии временно проживали в северной стене дворца Юн хэ, поскольку Русское Северное подворье - Бейгуань было сожжено дотла. В 1901 г. (28 год правления императора Гуань Сюя), он возвратился в Россию чтобы доложить Священному Синоду подробный ход событий восстания ихэтуаней в Китае, одновременно архим. Иннокентий внес предложение о воссоздании и развитии Пекинской Духовной Миссии. Священный Синод высоко оценил заслуги Начальника Миссии в тяжелые дни восстания ихэтуаней. Он был возведен в сан епископа, а затем направлен в Китай возглавить новую Пекинскую Духовную Миссию.
С владыкой Иннокентием из России в Китай прибыло пополнение новой Миссии: иеромонахи, иеродиаконы, монахи и др. Кроме того, владыка Иннокентий впоследствии расширил русское Северное подворье - Бэйгуань: из России прибыла партия технического персонала, приблизительно 40 человек. С этих пор численность сотрудников Российской Духовной Миссии в Бэйгуане значительно увеличилась.
Владыка Иннокентий, воспользовавшись полученной от Цинского правительства контрибуцией (после восстания ихэтуаней в 1900 г.) в размере 18 000 лан серебра, купил возле Бэйгуаня часть поместья семьи четвертого сына императора Цянь Луна для постройки храма во имя Всех Святых мучеников. Останки 222 пострадавших во время восстания ихэтуаней китайских мучеников были положены в шесть подготовленных каменных гробов и захоронены в склепе под храмом.
После открытия храма Всех Святых мучеников Священный Синод направил доклад императору Николаю II, с предложением установить 24 июня по новому стилю (по старому стилю 11 июня) днем памяти святых китайских мучеников, а накануне, 23 июня, установить день строгого поста. Владыка Иннокентий, получив от Священного Синода извещение, разослал во все храмы поименный список 222 убиенных во время восстания ихэтуаней, предписывая каждый год в эти два дня во всех китайских храмах совершать в их память торжественные службы. Впоследствии в Бэйгуане были построены Успенский собор, храм Свт. Иннокентия и высокая колокольня, церковная библиотека, обсерватория, мужской и женский монастыри, мужское и женское училище, художественное училище, православное кладбище, служебные постройки. Кроме того, благодаря приехавшему из России техническому персоналу и мастерам, в Бэйгуане построены и пущены в ход мельница, молочная ферма, пасека, ткацкая мануфактура, типография, переплетная мастерская, помещение для разведения шелковичных червей, фруктовый сад, огороды, одна маленькая электростанция и другие производственные объекты. Территория, занимаемая тогдашним “Русским Бэйгуанем”,составляла приблизительно 20 гектаров. Помимо этого, еще в черте города был открыт магазин по продаже рисовой муки и лапши, одновременно в районе Дунданьдацзе и Синькайлу построены специально для сдачи в аренду трехэтажные дома. Все вышеупомянутые предприятия управлялись русскими священниками и русским техническим персоналом. В то время китайцы желали, чтобы их дети учились в храмовой школе или работали на церковном заводе, многие из них обращались в Православие.
Влияние Православной Церкви расширялось в Китае: в Пекине - Сишань, восточнее Пекина - Тунчжоу, а также Чжосянь, Фаншань, Юнпин, Губэйкоу, Бадаханьгоу, Чжанцзякоу, Тяньцзинь, Бэйдайхэ, в Шаньдуне - Циндао, Яньтай, южнее - Шанхай, Ханькоу, в Гуандуне - Шипу, северо-восточнее - Шеньян, Люйшунь, Далянь, Чанчунь, Харбин, Хайлар, Якэса, Цицикар, Маньчжоули (Маньчжурия), в Синьцзяне - Урумчи и проч. Везде возводились православные храмы, миссионерские станы. Вся страна была разделена на епархии.
До Октябрьской революции каждый день в русских православных храмах за утренним и вечерним богослужением на великой и сугубой ектеньях добавлялось прошение: “О нынешнем Русском великом императоре Николае II и его императорском роде Господу помолимся”. Ежедневно во время литургии на Великом входе, священник или диакон лицом к верующим добавляли прошение: “Нынешнего великого русского императора Николая II и его императорский род да помянет Господь Бог во Царствии Своем всегда, ныне и присно и во веки веков”. На именины императора Николая II, в каждом храме торжественно проводились праздничные службы и читались молитвы о его благополучии. Тогда в Китае в каждой местной православной церкви служились благодарственные молебны в честь российского императора.
После победы Октябрьской революции церкви митрополит Антоний (Храповицкий) и многие русские беженцы вынуждены были выехать из Советского Союза в Сербию и организовать Синод в изгнании. В Пекине центральное управление и все епархиальные управления признали этот Сербский Синод в изгнании и не признали московское церковное управление. Вплоть до капитуляции японского империализма в 1945 г., в центральном управлении Пекинской Православной Церкви и во всех епархиальных управлениях русскоподданные епископы, священники и прочий церковный персонал, абсолютным большинством приняли советское подданство и одновременно признали Московскую Патриархию, с этих пор навсегда разорвали отношения с Сербским Синодом православной церкви в изгнании.
В 1949 г. образовалась Китайская Народная Республика. По мере рождения нового китайского государства, китайский народ реально обретал суверенитет. Похожий процесс шел и в Православной церкви, официально образовалась Китайская Православная Церковь. Появился китайский кандидат в епископы, готовый взять на себя историческую задачу встать во главе собственно Китайской Церкви. Посредством договора между китайским правительством и советским правительством, протоиерей Ду Жунь Чэнь (албазинец, потомок Дубинина) в 1950 г. направляется в Москву, где рукополагается в сан епископа и становится во главе Шанхайской епархии (епископ Симеон).
В 1957 г. протоиерей Пекинской православной церкви Яо Фу Ань (албазинец, потомок Яковлева) также направляется в Москву и после рукоположения в епископа (епископ Василий), становится таким образом вторым епископом из китайцев и возглавляет Пекинскую кафедру. С этого времени завершилась ситуация, когда Православная церковь в Китае управлялась русскими людьми.
До 1895 г. (21 год правления Цинского императора Гуань Сюя) Тяньцзинь являлся одним из важнейших северных открытых портов, очень высоко развитым железнодорожно-портовым узлом. Русские в Тяньцзине занимались экспортом пушнины, чая и тому подобным торговым промыслом. Они в основном сосредоточились в районе Хэбэй. Например, в Тяньцзине был русский купец Литвинов, который в Саньчахэкоу (Хайхэсыань) учредил иностранную торговую фирма Сабаоши (до настоящего времени вблизи прежнего местонахождения этой фирмы есть один маленький переулок, по прежнему называемый Сабаоши). Михаил Батуев тогда же на нынешней улице Чжуншаньлу открыл процветающую торговую иностранную фирму. В районе нынешнего Северного вокзала были их склады. Прибывший в Тяньцзинь позднее их русский торговец Кулаев также на Цзиньчжуншань лу открыл завод, имел свою контору, бухгалтерию, плановый отдел, канцелярию и склады. Хотя численность русских коммерсантов была невелика, они вели большую по тем временам торговлю.
Все эти русские исповедовали православие, но из-за того что тогда в Тяньцзине не было православного храма, в большие церковные праздники они просили от Центрального управления Пекинской Духовной миссии присылать священника в Тяньцзинь, чтобы удовлетворить их религиозные потребности. Глава Пекинской Духовной Миссии архимандрит Иннокентий каждый год 1-2 раза приезжал в Тяньцзинь, занимал на Бэйчжань (северный вокзал) одно купе в вагоне пассажирского поезда и делал там временный молитвенный дом, чтобы русские люди могли принять участие в жизни церкви. И только в 1904 г. (30 год правления Цинского императора Гуань Сюя) центральное управление Пекинской Духовной Миссии в Тяньцзине на проспекте Хэбэйсяогуань арендовало одноэтажный дом и сделало в нем молитвенный дом, послав для проповеди китайца по фамилии Чжао. Всякий раз в большие церковные праздники по-прежнему из Пекина центральное управление присылало русского иеромонаха Авраамия. Вместе с ним для проведения богослужения приезжали псаломщик и хор. В этот период приняли крещение и вошли в церковь приблизительно 200 китайцев.
В 1909 г. (правление Цинского императора Сюаньтуна) маленький молитвенный дом закрыли. Был построен небольшой храм в саду на территории русской концессии (сейчас там располагается район Хэдун и Южный вокзал). Этот храм был построен как памятник 108 русским военным, убиенным во время подавления восстания ихэтуаней, и освящен в честь Спасителя. Этот мраморный храм вмещал приблизительно 20 человек. Для живших на проспекте Хэбэйсяогуань китайских верующих путь к храму был достаточно далеким, людей приходило немного, по этой причине приход состоял только из небольшого числа русских людей.
В июне 1970 г. во время строительных работ на месте нахождения прежнего придела церкви, были раскопаны мемориальный закладной камень, серебряная доска с выгравированным текстом и семь русских царских рублей.
Закладной камень был зарыт на глубину двух метров. Камень квадратной формы, длина стороны 43, толщина 15,5 см. На внешней стороне высверлена квадратная выемка в камне, длина стороны которой 25,5, глубина 8 см. В центре выемки помещена серебряная доска длиной 23, шириной 9, толщиной 0,1 см. На серебряной доске выгравирован по-русски следующий текст: “В лето 1901 от рождества Христова, 30 июня в седьмой год царствования императора всея Руси Николая Втораго, заложен этот мемориальный закладной камень, при личном присутствии командующего дальневосточными войсками и тихоокеанскими военно-морскими силами, дальневосточного губернатора генерала Евгения Ивановича Алексеева, председателя комитета по сооружению храма-памятника генерал-лейтенанта Цзицзесели. Проектировщик старший офицер военно-морского министерства Аньцзибофу и архитектор военный инженер подполковник Гелигеляньке”. Серебряная пластина с обратной стороны имела маленькую выемку длиной 19, шириной 5, глубиной 3 сантиметра, внутри выемки помещались семь русских рублей (пять золотых, два серебряных.
После победы в 1917 г. Октябрьской революции, масса эмигрантов из России - включая аристократию, военных, помещиков, купцов и другие слои населения– были вынуждены бежать в Китай. В Тяньцзине русских было более 110 человек. Ввиду этого численность верующих православной церкви в Тяньцзине увеличилось, церковь стала расширяться.
В 1920 г. русские тяньцзиньцы обратились с просьбой к главе Центрального управления Пекинской Православной Церкви епископу Иннокентию прислать на постоянное служение священника для регулярного совершения богослужений. Вскоре Пекинское центральное управление командирует протоиерея о. Павла Разумова, ставшего первым постоянным священником в Тяньцзиньской Православной церкви, одновременно избранного настоятелем храма и братского совета.
В 1922 г. Разумов покидает Тяньцзинь и уезжает в Америку. Центральное управление Пекинской православной церкви направляет на его место иеромонаха о. Виктора (Святина). О. Виктор был родом из религиозной семьи, его отец был православным священником. О.Виктор во время учебы в семинарии был призван на военную службу, позже служил в царской армии офицером, в 1920 г. попал из России в Китай в Синьцзян. Вместе с группой белоэмигрантов прибыл в Пекин и нашел приют у тогдашнего епископа Пекинской церкви владыки Иннокентия. Вскоре он принял монашеский постриг с именем Виктор и был рукоположен в сан иеромонаха. В 1925 г. на месте прежнего маленького храма на пожертвования собранные о. Виктором был построен храм Покрова Пресвятой Богородицы, рассчитанный на 100 человек. Иеромонах Виктор перезахоронил останки 108 убитых воинов перед алтарем храма, на западной стене перед входом в храм были установлены три мраморные плиты, на которых вырезаны фамилии погибших. И это время глава Пекинской Духовной Миссии владыка Иннокентий возвел о. Виктора в сан архимандрита.
Во время служения настоятелем в Тяньцзине о. Виктор привлек к делам благотворительности русских богатых купцов Батуева, Кулаева, начальника инженерного управления бывших русских концессий подданного Франции Жибулакова, на пожертвования была открыта русская школа, госпиталь, библиотеку и другие благотворительные учреждения. Тогда же русское эмигрантское кладбище было перенесено в Хэдун дачжигухоутай, расширилась кладбищенская площадь, была построена часовня. В этот период о.Виктора назначили благочинным всех храмов в Тяньцзине, а его храм Покрова Пресвятой Богородицы стал собором.
После нападения на Китай Японии в 1939 г. японские власти переделали собор Покрова Пресвятой Богородицы под склад. На территории русского госпиталя Сяолючжуан (ныне район Хэси, госпиталь Красного Креста) православная община в Тяньцзине начала строить другой собор Покрова Пресвятой Богородицы в соответствии с прежним образцом. Этот храм был закончен 1941 г.
В 1930 г. китаец протоиерей Чан Си Цзи, иначе Чан Фу (его отец был священнослужителем в Пекинской Православной церкви, происходил родом из религиозной семьи) в Тяньцзине основал первый в Китае китайский православный молитвенный дом, назвав его Свято-Иннокентиевским храмом. В силу того, что протоиерей Чан Фу был китайцем, в богослужении использовался китайский язык. Одновременно сформировался из китайцев главный храмовый административный совет. В этот храм для принятия участия в церковной жизни приходили не только верующие китайцы, но и русские. Такое положение продолжалось до 1949 г.
В 1933 г. протоиерей Чан Фу через посредство митрополита Японской православной церкви Сергия (подданного СССР) установил связь с Православной Церковью в Советском Союзе и признал Московскую Патриархию. Этот поступок в то время вызвал серьезные трения и острые противоречия между тяньцзиньским архимандритом Виктором и священником Чаном. Как было сказано выше, Центральное управление Пекинской Православной Церкви с 1917 г. не признало Московскую Патриархию, так как находилось под юрисдикцией Зарубежной Православной Церкви. Глава православной церкви в Тяньцзине о. Виктор и белоэмигранты также относили себя к Зарубежной церкви. Между прихожанами возникали разногласия, учрежденную Чаном Фу китайскую православную церковь называли “красной партийной церковью”. В это время архим. Виктор был возведен в сан епископа и священник Чан Фу не признал его. Движение Чан Фу было поддержано тогдашней китайской церковью и частью русской церкви. Таким образом, во главе с Чан Фу Китайская Православная Церковь превратилась в независимую церковную организацию для китайских верующих. Тяньцзиньский Свято-Иннокентиевский храм всегда относился к Китайской Православной Церкви, служившие в этом храме священники были китайцами - после Чан Фу были Жуй Сянь Чжан, Ду Жунь Чень, Ду Ли Кунь и прочие.
Православие в Тяньцзине постепенно распространялось, дополнительно строились храмы, численность верующих непрерывно росла. В 1933 г. на 32-й улице английской концессии (ныне Шанхайская дорога - Шанхайдао) в русском доме для престарелых (богадельне) устроен Свято-Серафимовский храм. В 1944 г. спортивный зал русского эмигрантского клуба на тогдашней 11-й улице английской концессии (сейчас улица Цзяньшелу) переделан под храм, названный в честь Святителя Николая. Кроме того, часовня возле русского кладбища на Хэдун дачжигухоутай переделана в храм во имя Всех Святых.
Православная церковь имела в Тяньцзине до пяти храмов. Вместе с китайцами, греками и верующими из других стран, численность православных в Тяньцзине временами превышала 5000 человек, из них верующих китайцев было около 200 человек. Наибольший приток верующих, посещавших храмы, приходится на период 1929 - 1939 г.
После того как русские эмигранты осели в Тяньцзине, некоторые стали заниматься торговлей, импортом и экспортом товаров, открыли фирмы, торгующие пушниной, шерстяные заводы, ковровые заводы, типографии, русскоязычные издательства, заводы алкогольных напитков, русские рестораны, кузнечный завод, булочные, магазины молочных продуктов, обувные магазины, торговые дома, гастрономы и прочее. Эти промышленные и торговые объекты в основном открывались в районе улиц Сяобайлоу, Цзефанлу, Дагулу и Хэдуншисаньцзинлу. В городе появились русские частнопрактикующие врачи, адвокаты, юристы, многие русские были служащими и рабочими в иностранных фирмах и торговых домах, преподавали русский язык.
Во все православные праздники русские верующие - мужчины и женщины, старые и молодые - приходили в храмы, чтобы принять участие в совместном богослужении. Вся жизнь русских людей (рождение, брак, старость, болезнь, смерть) отражены в православных обрядах. Кроме того, они еще отмечали свои национальные праздники и устраивали загородные гуляния. Настоятели православных храмов, члены приходского совета выбирались из верующих русского происхождения. Так вокруг православия в Тяньцзине сложилось маленькое российское общество. Оно имело свою внутреннюю жизнь со своим содержанием, происхождением и привычками, и жило в Тяньцзине несколько десятков лет.
В период второй мировой войны (1937-1945 гг.), приблизительно в 1938 г. в Тяньцзине несколько крайне реакционных, настроенных антисоветски и антикоммунистически эмигрантов из России и японские империалисты взаимно войдя в сговор, учредили “Русский эмигрантский комитет по борьбе с коммунизмом”, который контролировался японскими оккупационными органами жандармерии и тайной полиции, собиравшей материалы и сведения для японских оккупантов, и одновременно служивший для японских интервентов подразделением, охраняющим на китайском севере железные дороги для нанесения ущерба китайскому народу и подрыва антияпонского движения. Тогда на севере Китая в таких городах, как Пекин, Тяньцзинь, Чжанцзякоу, Циньдао, Шаньдуне, Яньтай и прочих, предположительно в каждом из них были организованы “Русские эмигрантские антикоммунистические комитеты”.Так как в Тяньцзине соответствующая организация была создана прежде других, здесь находилось северокитайское центральное управление “антикоммунистических комитетов”.< /P>
В 1938 г. ставший главой Центрального управления Пекинской православной церкви архиепископ Виктор и назначенный служить в Тяньцзинь митрофорный протоиерей Валентин Синайский использовали Православную церковь для антикоммунистической деятельности. Они оба постоянно взаимодействовали с японскими оккупационными властями и белоэмигрантскими лидерами в Пекине и Тяньцзине. Всякий раз в дни памяти русских императоров и годовщины основания “Комитета по борьбе с коммунизмом” они обязательно приходили в здание “Антикоммунистического комитета” для проведения богослужений, одновременно призывая принимать участие священников русского подданства из других храмов. Деятельность этих двух людей находила поддержку у японцев. Тогдашняя издававшаяся на русском языке тяньцзиньская “Новая газета возрожденной Азии” и некоторое число русских печатных изданий и журналов помещали их фотографии, статьи и проповеди.
В центральном управлении Пекинской православной церкви, по специальному разрешению владыки Виктора, в Бэйгуане постоянно жили секретарь японских органов разведки и несколько крайне реакционных белоэмигрантов. Они, прикрываясь религиозной деятельностью, хлопотали в Пекине, Тяньцзине и повсюду на севере Китая о совместном осуществлении японскими оккупантами и белоэмигрантами всех видов политических сделок, собираясь вместе, они обменивались политической, экономической информацией, одновременно вынашивали коварные планы реставрации монархии и господства реакции.
В 1944 г. перестройка в Тяньцзине русского эмигрантского клуба под храм (настоятель о.В.Синайский) совпала с годовщиной памяти императора Николая II, поэтому этот храм был освящен в честь Святителя Николая. Одновременно специально попросили прислать из православного храма в Харбине написанную одной монахиней большую икону, изображающую императора Николая II и всю семью (семь человек) прославленными в лике святых, в память императора эту большую икону поместили внутри храма на почетное место, украсили большим окладом, с выгравированными именами императорской семьи и трехцветный государственный флаг России.
В 1945 г. после капитуляции японского империализма, в Центральном управлении Пекинской православной церкви и повсюду в отдельных управлениях епископы, священники, диаконы, монахи, прочие церковные служители, имевшие российское подданство, включая владыку Виктора и о.Валентина Синайского в большинстве приняли советское гражданство и признали Московскую Патриархию. Однако настоятель тяньцзиньского Серафимовского храма протоиерей Афанасий Шалабанов все время твердо держался своей позиции, не пожелал принимать советское гражданство. В 1948 г. он покинул Тяньцзинь и уехал в Австралию.
В период после постройки в Тяньцзине православных храмов (1909-1956 г.), всего насчитывалось восемь русских по происхождению настоятелей храмов:
Все вышеупомянутые священники исполняли обязанности настоятелей; до приезда в Китай многие из них были офицерами царской России и военными священниками. Именно они были людьми, фактически управлявшими Православной церковью в Тяньцзине.
* Публикуется по просьбе сына автора настоящей статьи в память о его отце, последнем православном священнике г.Тяньцзиня, протоиерее Иоанне Ду (+ 1983г.)В настоящей статье отражен традиционный и порой непривычный для российского читателя взгляд китайских историков на проблему распространения Православия в Китае.Назад в текст