«Смиренный Нестор, Божией милостью Епископ Камчатский и Петропавловский» -запомнилась эта подпись на Почетной грамоте, адресованной отцу Павлу Степановичу и дяде Флору Степановичу Маркизовым - подрядчикам, строившим церковь «Дома Милосердия» на Батальонной улице в Харбине. Она запомнилась с тех далеких лет, может быть потому, что я впервые в жизни увидел такую Почетную грамоту. В каком году это было, я не могу с уверенностью сказать. Церковь в честь иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость» строилась в два приема, по мере сбора средств епископом Нестором. По свидетельствам в те годы харбинцев, это относится к середине 20-х годов. По данным Г.В. Мелихова - в 1925 году. (Деятельность Владыки Нестора кратко описана доктором исторических наук академиком Г.В. Мелиховым в книге «Российская эмиграция в Китае, 1917-1924»).
С постройкой первой очереди церкви «Дома милосердия» начались близкие отношения старших Маркизовых с Владыкой Нестором, продолжавшиеся много лет. Владыка Нестор, сначала епископ, затем архиепископ и митрополит, был частым гостем в нашей семье. Он бывал на всех торжествах и просто без повода, отдыхая среди друзей от тягот эмигрантской жизни. Ему нравилась древняя китайская игра «маджан». Партнерами Владыки частенько были Полина Федоровна Державина и кто-нибудь из Маркизовых (требовалось четыре партнера). Это была игра, требовавшая не азарта, а разумного анализа и вдумчивости: надо просчитывать несколько ходов вперед. Кто выиграл или проиграл, определяется не деньгами, а специальными косточками с точками. По количеству точек можно было вести расчет деньгами. Вспоминается, что как-то пришли юные приятели, а у нас шла игра в маджан. Вот тут ребятишки и задумались, как быть, подходить под благословение к Владыке или неудобно. Тут Владыка сам подозвал их, благословил, и ребята были очень довольны. Затем игра в маджан продолжалась.
Присутствуя на наших семейных праздниках, Владыка Нестор никогда не забывал приют «Дома милосердия». Например, беседуя с нашими гостями, он говорил: «Мы здесь приятно проводим время, здесь уютно и тепло. Наступает осень (или зима), а отапливать помещение нашего приюта нечем...». Но тут же проблема решалась: Маркизовы посылали на следующий день уголь, Державины дрова в том количестве, которое требовалось на весь отопительный сезон. А иногда, когда собирались гости, то Владыка просил помочь приюту и вынимал подписной лист. Здесь бывали частыми гостями Федор Николаевич Зимин, владелец двух аптек, Василий Иванович Казиков, совладелец магазина готового платья, Павел Гаврилович Державин, владелец склада дров, Евгений Зенонович Комар, домовладелец и другие. Момент был подходящий, и предприниматели не скупились, благо, что предприятия не были убыточными и все хотели искренне помочь делу, осуществляемому Владыкой.
Как-то на масляной неделе родители пригласили Владыку Нестора на блины. Он по телефону ответил: «Не могу, дорогие. Как же я поеду на блины, когда у нас в приюте нет угля, и повар не может приготовить обед детишкам и старикам. Спасибо, но я не имею права».
Конечно, ему ответили: «Сейчас отправим уголь. А вы, Владыка, все же приходите на блины». - «Ну, если можно так решить проблему, то я приеду».
В приюте для девочек и во флигелях на участке «Дома милосердия» жил, как помнится, престарелый священник, он участвовал в совершении литургии только по двунадесятым праздникам, иначе у него не хватало сил. Жил в «Доме милосердия» англичанин А.Н. Гиббс - один из воспитателей наследника цесаревича Алексея. Он принял православие и иноческий постриг, тепло вспоминал в беседах семью императора Николая II. Из молодых иноков в обители жил иеродиакон Нил (Константин Михайлович Носов), окончивший гимназию им. Ф.М. Достоевского в 1932 г., до монашества работавший журналистом в харбинских газетах.
Был в «Доме милосердия» и Дамский комитет. Он организовывал благотворительные лотереи, сбор средств по подписным листам, сбор пожертвований в определенные дни на улицах города. Когда молодежь ходила с кружками, то каждому, кто опускал деньги, прикалывали какой-нибудь бантик. На двунадесятые праздники Дамский комитет устраивал после •литургии «чашку чая», а пироги, выпечку дамы приносили из дома.
Очень торжественно совершались богослужения. В дни Великого поста литургию или всенощную совершали в темных облачениях, Владыка и священнослужители были медлительны. Во время же Пасхальной заутрени облачения были светлыми, расшитыми красивыми узорами, и Владыка ходил по храму очень быстро, образно говоря почти «бегал», создавая радостное праздничное настроение. Вспоминается до сих пор чтение Евангелия на пасхальной литургии, после заутрени. Евангелие от Матфея, например, (гл.28, стихи 19-20): «Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам, и се Я со всеми вами во все дни до окончания века. Аминь». Это Евангелие в «Доме милосердия» читали на 12 языках, по числу апостолов. Владыка Нестор читал по-корякски, игумен Нафанаил (в миру князь Львов) по-французски и по-английски. Другие священнослужители читали на немецком, японском, китайском и, конечно на церковнославянском и русском и на других языках. Было очень торжественно и поднимало религиозное настроение молящихся.
В богослужении участвовали настоятель храма о Иоанн Тростянский, протодиакон о. Федот Задорожный. Сослужил архиепископу Нестору в те годы обычно архимандрит Филарет (Вознесенский) - инженер, окончивший ХПИ. Он был сыном епископа Дмитрия (в миру митрофорного протоиерея о. Николая Вознесенского). Позднее архимандрит Филарет возглавил Зарубежную Русскую Православную церковь в сане митрополита. В «Доме милосердия» в конце 30-х гг. принял сан священника журналист В.А. Герасимов, став о. Василием и затем секретарем Владыки Нестора. В «Доме милосердия» обычно пел прекрасный хор, в котором участвовали известные в Харбине певцы и артисты, но их фамилии не запомнились.
На Крещение обычно водосвятие свершалось на реке Сунгари, где на некотором удалении от берега сооружались изо льда крест и все необходимое для водосвятия. Но в отдельных районах города сооружались микро-Иордани, в частности и в «Доме милосердия», где обычно освящение воды совершал Владыка Нестор.
Вспоминаются два случая из жизни наших родственников и друзей. В 1942 г. от тифа скончался Георгий Васильевич Погожев. Отпевали его в церкви «Дома милосердия». Гроб внесли в храм накануне вечером после всенощной. Когда все собрались на отпевание, открылись Царские врата и из алтаря вышел сам архиепископ Нестор, знавший покойного. Была служба траурной и торжественной. Владыка это сделал не по нашей просьбе, а по своему вниманию к покойному инженеру. В 1943 г. скончалась Полина Федоровна Державина, а ее сын Георгий был в то время на одной из станций бывшей КВЖД. Георгия вызвали телеграммой в Харбин, сообщив о болезни матери. Владыка Нестор встретил поезд на станции, где он отдыхал, позвал Георгия и тот понял, что произошло несчастье, и спросил: «что будете служить - молебен или панихиду?» Владыка разделил с молодым человеком горе, после чего Георгий продолжил свой путь.
В 1945 году при деятельном посредничестве архиепископа Нестора Харбинская и Маньчжурская епархии православной церкви перешли в ведение Патриарха Московского и всея Руси Алексия I. Этому предшествовали распространившиеся в Харбине разговоры о том, что японские власти Маньчжоу-го имеют намерение внести в православные храмы атрибуты своей богини Солнца Аматерасу, «родоначальницы японской императорской династии». Правящий митрополит Харбинский и Маньчжурский Мелетий и все архиереи епархии были категорически против этого, так как Аматерасу по православным канонам была языческой богиней. Через Генеральное консульство СССР в Харбине (посредником был архиепископ Нестор) состоялась переписка с Московской патриархией и Харбинская епархия в конце 1945 года перешла в юрисдикцию Патриарха Алексия I. Об этом было торжественно оглашено во всех православных храмах.
Еще раньше, точную дату не помню, но это было до начала военных действий 9 августа 1945 года, во время всенощной впервые стали поминать Патриарха Алексия, а не архиереев Зарубежного Синода. Во время этой всенощной в «Доме милосердия» архиепископ Нестор сказал, что теперь мы не люди без рода и племени, а нас принял в лоно Русской Православной церкви Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий, «У нас есть и Родина, и наша Православная церковь во главе с Патриархом».
Русская эмиграция по-разному отнеслась к вхождению Харбинской епархии в состав Московской патриархии, но подавляющее большинство - положительно. Свое возмущение мне высказал лишь один участник гражданской войны: «почему нас не спросили, согласны ли мы?» Подобный вопрос в той обстановке был не возможен, если даже зайти при японцах в советское консульство было небезопасно. А после вступления советских войск в Харбин архиепископ Нестор уже не опасался посещать Генеральное Консульство СССР.
На этом мои воспоминания заканчиваются.
О дальнейшем пути Владыки Нестора в Харбине написал священник Дионисий Поздняев в журнале «Проблемы Дальнего Востока» № 4 за 1998 год, сс. 127-128, следующее:
«Патриаршим Указом от 11 июня 1946 г. за № 664 митрополичий округ был преобразован в Восточно-Азиатский экзархат (округ, объединяющий несколько епархий и пользующийся определенной самостоятельностью). Патриаршим экзархом был назначен архиепископ Нестор с возведением его в сан митрополита Харбинского и Маньчжурского.
Деятельность Высокопреосвященного Владыки Нестора на посту главы Экзархата была необычайно многосторонней. Достаточно упомянуть о том, что Московская Патриархия в те годы часто пользовалась печатными изданиями Харбинской епархии. В Экзархате Владыка Нестор всемерно поддерживал традиции церковной благотворительности».