Н.П. Разжигаева (Омельчук)
«Жизнь не праздник,
Жизнь есть подвиг».
Святитель Филарет Московский
В числе тех, чьи имена найдут отражения на страницах нашего журнала, посвященных наиболее выдающимся харбинцам уходящего столетия, без сомнения, составят люди широко известные при жизни. Поэтому-то мы и вспоминаем их спустя многие годы. Память о них не стерлась по прошествии десятилетий со дня их смерти.
К числу таких известных людей с полным основанием может быть отнесен митрополит Нестор Харбинский и Маньчжурский, Экзарх Московской Патриархии по Восточной Азии. Он был известен и почитаем в свое время. А сегодня мы обращаемся к своей памяти, так как масштаб этого человека в русской православной жизни города Харбина стал восприниматься глубже и ярче лишь сейчас, в последние годы, когда многие ранее неизвестные страницы его биографии стали доступны нам. Сферы интересов Владыки Нестора были различными. Он был просветителем народов Камчатки, изучал языки многих народностей Дальнего Востока, открывал монастыри, приюты, школы, больницы, строил храмы, любил свою паству и служил России. Круг знакомств, составлявший и круг его общения бесконечен. Он был представлен императорской семье и неоднократно получал приглашения на приемы. В то же время уделял внимание колонии прокаженных и благоустраивал ее. Сегодня мы можем причислить его к сонму людей, которые являются гордостью России.
За основу жизнеописания Владыки Нестора взята его автобиография (с небольшими сокращениями), написанная им и хранящаяся в Патриаршем архиве Москвы.
Время служения в России (1905-1921). Страницы автобиографии.
«Я, митрополит Нестор (Николай Александрович Анисимов), родился в 1884 году 22 ноября (9 ноября) в г. Кирове (Вятке).
В 1905 году поступил в число братии Казанского мужского Спасского монастыря, окончив среднюю школу - Казанское Реальное Училище.
В 1907 году окончил курсы по калмыцко-монгольским языкам при Казанской Духовной Академии.
Имея призвание служить народу на просветительно-церковном поприще, в 1907 году 17 апреля принял монашество с именем Нестор, и добровольно отправился миссионером на Камчатку к Архиепископу Владивостокскому и Камчатскому Евсевию.
В первые годы своего пребывания в Камчатской области ознакомился с жизнью и бытом населения многих народностей Камчатской области.
По камчатским селениям были кое-где приходы. Среди оседлых и кочующих народностей: тунгусов, чукчей, коряков, алеутов и камчадалов не было никакого духовного и культурного просвещения, не было для детей этих народностей и школ. Население жило жизнью доверчивых «детей природы», ничего не знавших на свете, кроме своей примитивной камчатской жизни среди суровой природы. Их эксплуатировали жестоким хищническим образом наезжавшие туда всевозможные меновые торговцы, которые за мишуру, за бесценок или за вино обогащались, а население спивалось и бедствовало.
Все эти безобразные явления заставили меня явиться во Владивосток к Епархиальному Архиерею Евсевию с проектом о создании Камчатской Духовной Миссии и Камчатского Православного Братства во имя Всемилостивого Спаса. Устав этого учреждения преследовал широкую духовно-просветительную благотворительную работу с открытием Главного Совета Братства при Епархиальном Архиерее и с отделениями в центральных городах России. Цель этого Братства была сблизить Камчатско-Чукотскую окраину с деловым центром России, где тогда не знали своего отдаленного богатого края, и не интересовались им, а потому отдавали всем на расхищение.
В 1910 году были открыты Камчатская Православная Духовная Миссия и Камчатское Православное Братство во имя Всемилостивого Спаса. Все это обогатило Камчатскую Миссию не только средствами, но, самое главное, инвентарем для церквей, школ и приютов для детей кочующих инородцев. Дома делались на большой земле и в разобранном виде привозились пароходами, собирались в селениях на обширных просторах Камчатки. Особое внимание Братство уделяло колонии прокаженных, для благоустройства которой мне пришлось посетить большую колонию больных проказой в Ямбургском уезде Петербургской тогда губернии. На братские средства были организованы походные аптеки, общины сестер милосердия.
На реке Николке, где 200 лет назад был монастыри, но через 18 лет в Камчатскую междоусобицу разрушен, мною много было сделано для устройства на этом месте трудового мужского монастыря с храмом во имя Всемилостивого Спаса, братия была собрана из Шмаковского Никольск-Уссурийского монастыря с Игуменом Климентом. Изучив эвенкский, тунгусский и корякский языки, перевел Божественную Литургию, частично Евангелие, составил корякский словарь, на тунгусский язык перевел избранные молитвы и Заповеди Блаженства.
В 1913 году был возведен в сан Игумена. В 1915 году - в сан Архимандрита.
В 1914 году, будучи по делам Камчатского Братства в столице, застал объявление войны с Германией. Не оставляя работу на Камчатке, добровольно, по благословению своего Архипастыря, возглавил санитарный отряд «Первая помощь раненым воинам под огнем врага», руководил санотрядом на передовых позициях. Совместно с отрядом оказывал помощь раненым, напутствуя и направляя в госпитали и лазареты. Состоя одновременно военным священником - Игуменом в Лейб-гвардии Драгунском Кавалерийском полку, приходилось неоднократно с полком бывать в конной атаке.
За спасение полкового Штандарта и штандарта офицера, тяжело раненого в конном бою, за прорывы в Восточную Пруссию, получил из Ставки Крест на Георгиевской ленте. Имею боевые ордена: Св. Владимира с мечами и бантом IV степени, Св. Анны Ш и II степеней с мечами на ленте и бантом, Орден Св. Николая с мечами и бантом.
Духовные награды: Крест Гроба Господня Иерусалимский, Звезда Камчатского Православного Братства, Крест на ленте Св. Апостола Фомы и другие знаки отличия.
В1916 году был вызван с фронта по постановлению Священного Синода и поставлен в первого самостоятельного Епископа Камчатского и Петропавловского. 29 октября (16 окт.) т. г. во Владивостоке на 31 году жизни хиротонисован во Епископа.
В1917-1918 гг. - член Московского Всероссийского Поместного Собора».
Об этом периоде жизни более подробно написал сам митрополит Нестор в своих записках «Мои воспоминания», над которыми он начал работать в конце 1950-х гг. Свои воспоминания он начал писать после освобождения из лагерей, на что благословил его Патриарх Московский и всея Руси Алексий I (Симанский). Книга «Мои воспоминания» была впервые издана в 1995 году книжным издательством Крутицкого Патриаршего Подворья и вошла в серию «Материалы по истории Церкви (книга 7)». В том же году вышла в свет книга «Моя Камчатка», составленная по воспоминаниям и другим работам Владыки Нестора, издание Свято-Троицкой Сергиевой Лавры по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II (Редригера). Свои рукописи он предназначал для чтения узкому кругу людей, в основном духовным лицам. Прочитав книги, мы преклоняемся перед Владыкой Нестором, перед его умом, душевной щедростью так же, как когда-то благоговели перед ним далекие народы Камчатки, покоренные его добротой и доброжелательностью. Его любовь к Камчатке, к ее жителям вызывает умиление, а работа и подвиги, совершенные там - глубокое уважение. Харбинский период служения (1921-1948). Страницы автобиографии.
«По окончании Московского Всероссийского Собора возвращался на Камчатку, но пути сообщения туда были закрыты. Я остался во Владивостоке, откуда в 1921 году выехал в г. Харбин (бывшая полоса отчуждения КВЖД), где открыл Камчатское подворье с храмом в честь иконы Всех Скорбящих Радостей. Организовал приюты «Дом Милосердия и Трудолюбия» для детей сирот русской и китайской национальности, для старцев и стариц -хроников, приют для юношей наркоманов, приют глухонемых, дом для душевнобольных, школы с прикладными искусствами, живопись-иконопись.
В 1938 году посетил Индию, куда был приглашен индусским Католикосом-Патриархом Мар-Василиусом, возглавлявшим христиан-яковитов от Апостола Фомы, желающих воссоединиться с Русской Православной церковью в количестве до 600 тысяч человек.
Там же, на о. Цейлоне, старым ксендзом Василием Альварец, представителем независимых католиков, последним оставшимся после отделения их от Ватикана, мне был дарственно нотариально передан костел, построенный в 1871 году, с усадьбой, хорошо сохранившийся, каковой я освятил и совершал Богослужения.
В июне 1945 года, за 3 месяца до начала военных событий с Японией, с благословения Его Святейшества Патриарха Алексия, за Богослужением стал возносить молитву о Патриархе Московском и всея Руси, за что имел большие неприятности от японской жандармерии, которой давал объяснение о Русской Православной церкви и ее главе Патриархе Московском и всея Руси.
В сентябре 1945 года встречал победоносные Советские Войска от духовенства и жителей г. Харбина.
В 1946 году в г. Харбин приехала делегация от Московской Патриархии в составе Епископа Елевферия Ростовского и прот. Г. Разумовского, задача которой была принять в лоно Матери-Церкви духовенство в сущем сане, волей судьбы долгое время находившегося в отрыве от Московской Патриархии и ее главы Святейшего отца и Патриарха Алексия Московского и всея Руси.
В этом же году Святейшим Патриархом и Священным Синодом назначен управляющим Харбинской и Маньчжурской епархией, Патриаршим Экзархом по Восточной Азии с возведением в сан Митрополита.
В том же, 1946 году, в противовес влиянию униатов, имевшим свой Лицей в честь Св. Николая в Харбине с интернатом и воспитывающих русских детей, мною с благословения Святейшества Патриарха Алексия, был открыт Лицей в честь Св. Кн. Александра Невского с интернатом, который вскоре оттянул большую часть учащихся от униатов. В Лицее Александра Невского был 11 класс с Богословским уклоном, вообще же программа была выработана на базе десятилетки и семинарии».
Теплые, добрые слова написаны в некрологе митрополиту Нестору об этом периоде его жизни, опубликованном в журнале «Московская патриархия» после его смерти.
«По стечению обстоятельств почившему архипастырю пришлось почти тридцать лет жить вдали от Родины. Горячий патриот, он глубоко тосковал о ней, о своей родной Вятке, о горячо любимой матери, которая умерла, когда он был вдали от нее. Находясь в Харбине, епископ Нестор сделал очень многое для бездомных русских детей, очутившихся в Маньчжурии и там лишившихся своих родителей, для призрения стариков и инвалидов. Основанный Дом Милосердия приютил множество несчастных, бездомных людей.
В эти годы епископу Нестору пришлось побывать во многих странах и посетить несколько раз Святую Землю. Во время Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Владыка произносил патриотические проповеди, призывал молиться о победе над врагами Родины и восторженно встретил в 1945 году приход в Маньчжурию Советской Армии».1
О благотворительной деятельности Владыки Нестора помнят многие харбинцы. В их памяти еще сохранился его образ, как человека энергичного, всюду успевающего, заботливого и авторитетного. По воспоминаниям Елены Борисовны Пешковой (Поляковой), которая много лет пела в хоре церкви Дома Милосердия, Владыка любил торжественные богослужения обставлять так пышно и великолепно, что многие прихожане помнят до сих пор его красивейшие облачения. Во время заутрени на Пасху он переодевал облачения несколько раз, меняя их цветовую гамму, и этим вызывал восторги молящихся, подчеркивая радость Воскресения Господня. Великолепный хор и ликующий перезвон колоколов - все создавало атмосферу светлого торжества и приподнятости духа. С ее слов известно, что Владыка умел договориться с Японской военной миссией о том, чтобы не брали на военную службу в отряд Асано русских молодых людей, на попечении которых были престарелые родители или дети. Так он спас от службы в отряде Асано Пешкова Георгия Валерьяновича, как кормильца семьи.
«Не служил, состоял за штатом» (1948-1956) так коротко написал Владыка Нестор в своем послужном списке, составленном 20 апреля 1959 г., о годах репрессии, проведенных в ГУЛАГе. Скупые 2 строчки записаны и в автобиографии. «В 1948 году китайскими властями был депортирован в пределы Советского Союза. С 1948 года по 7 января 1956 года был репрессирован». Сведения об этом времени жизни Владыки Нестора немногочисленны, а иногда противоречивы. Найти свидетелей, отбывавших рядом с ним эти тяжелые восемь лет, не удалось.
За что был задержан и осужден Владыка Нестор, и что вменялось ему в вину, и послужило причиной столь сурового наказания?
Священник о. Дионисий Поздняев пишет: «13 июня 1948 г. в кафедральном соборе Харбина духовенство епархии служило молебен о собирающемся в путешествие - в Москву на Собор экзархе, митрополите Несторе. Рано утром в понедельник 14 июня экзарх был задержан китайскими властями. Одновременно с ним были задержаны секретарь Епархиального совета Е.Н. Сумароков, секретарь Владыки Нестора священник Василий Герасимов и монахиня Зинаида (Бридди). Генеральное Консульство СССР в Харбине было информировано о том, что митрополиту Нестору инкриминируются деяния политического характера, и что заключенные не подлежат освобождению, и депортируются в СССР. В Хабаровске митрополит Нестор на суде был обвинен в антисоветской деятельности: она заключалась в написании книги «Расстрел Московского Кремля» и совершении панихид по убиенным в Алапаевске родственникам семьи Николая II».2 Со слов самого Владыки и в других источниках добавлено: «Кроме тридцатилетней давности брошюры, ему вменялось в вину то обстоятельство, что в 1920 году он участвовал в перенесении нетленных останков Великой княгини Елизаветы Федоровны с Урала в Иерусалим».3
«Расстрел Московского Кремля (27 октября - 3 ноября 1917 г.)» был написан Владыкой Нестором и издан в 1917 году по благословению и постановлению Поместного Собора, членом которого он был. Книга была посвящена трагическим событиям в Москве. (Впоследствии тираж был полностью конфискован и уничтожен. Но чудом сохранилось несколько экземпляров, благодаря чему она вновь увидела свет; - в 1995 г. в Москве издательство «Столица» выпустило книгу тиражом 20 тыс. экз.). В те суровые годы Владыка Нестор переживал происходящие в стране события, тревожился о будущем Отечества, о сохранении его культурного достояния. Сердце истинного патриота не могло оставаться спокойным и не могло не откликнуться на призыв Собора ко всем православным людям, начинающийся словами. «В течение ряда дней русские пушки обстреливали величайшую святыню России - наш священный Московский Кремль с древними его соборами, хранящими святые чудотворные иконы, мощи святых угодников и древности российские» С болью в душе Владыка Нестор писал: «Позор этот может загладиться лишь тогда, когда вся Россия опомнится от своего безумия и заживет снова верой своих дедов и отцов, созидателей этого Священного Кремля, собирателей Святой Руси». Через 30 лет эта книга послужила поводом для обвинения и репрессий, которым он подвергся.
Дата мученической смерти Николая II и членов его семьи ежегодно отмечалась российской эмиграцией во всем мире. Повсеместно в церквях служились панихиды по убиенным. Владыка Нестор очень чтил память об императоре Николае II и цесаревиче Алексее. В Харбине у входа на территорию Камчатского подворья в 1936 году была воздвигнута часовня, ее венчала шапка Мономаха Это Памятник Венценосным мученикам - императору Николаю II, царской семье и королю Югославии Александру I (Карагеоргиевичу), покровителю русской эмиграции, убитому в 1934 году. До 1945 года совершались панихиды по царской семье и в Харбине, и по всей Маньчжурии.
Отступая с Урала, Белая Армия вывезла останки Великих Князей и Великой Княгини Елизаветы Федоровны из Алапаевска. Разрешение на вывоз было получено от адмирала Колчака и генерала Дитерихса. Восемь гробов в товарном вагоне сопровождал о. Серафим, игумен Серафимо-Алексеевского скита Пермской епархии, друг и духовник Великой Княгини. Сквозь пожар гражданской войны через всю Россию, Маньчжурию и Харбин в 1920 году их доставили в Пекин и похоронили в склепе на кладбище Мучеников в Российской Духовной Миссии. В 1921 году по настоянию сестер и брата гробы с мощами Великой Княгини Елизаветы Федоровны и ее спутницы, инокини Варвары Яковлевой, через Шанхай, Порт-Саид прибыли в Иерусалим в сопровождении о. Серафима.4 Имел ли Владыка Нестор отношение к вывозу мощей из Алапаевска в Иерусалим, неизвестно.
В письме из Центрального архива ФСБ РФ от 19. 10. 99, присланном в ответ на мой запрос, сообщается, что Владыка Нестор «... постановлением Особого совещания при МТБ СССР от 25.12.48 по ст. 58-3 и ч.1 ст. 58-10 УК РСФСР («активная враждебная деятельность против СССР») заключен в места лишения свободы на 10 лет, наказание отбывал на территории Мордовской АССР
Постановлением Центральной Комиссии по пересмотру дел на лиц, осужденных за контрреволюционные преступления, содержащихся в лагерях, колониях и тюрьмах МВД СССР и находящихся в ссылке на поселении, Анисимову Николаю Александровичу во изменение постановления Особого совещания при МТБ СССР от 25.12.48 мера наказания снижена до фактически отбытого срока, из-под стражи освобожден 10.01.56.
Анисимов Н.А. полностью реабилитирован в 1990 г.».
Заключение длилось восемь долгих страшных лет. Пришлось пережить невероятные для человека его возраста трудности. Ему было 64 года, когда его арестовали, и лишь в 72 года он вышел на свободу.
Однако в «Материалах к биографии митрополита Нестора», написанных в то время митрополитом Мануилом (Лемешевским), этот период отражен так: «...С июня 1948 года по январь 1956 года епархией не управлял. Проживал на покое в Явасе, Мордовской АССР...»[5]
При освобождении из лагеря Владыке Нестору были выданы справка (с печатью и фотографией) и характеристика (с печатью), хранящиеся в Патриаршем архиве.
Последний период служения (1956-1962). Страницы автобиографии:
«1956-1958 гг. Митрополит Новосибирский и Барнаульский.
В 1957 году в юбилей моего священнослужения (50 лет) от Святейшего Патриарха Алексия получил награду: «Право ношения двух панагий».
В 1958 году в декабре месяце Святейшим Патриархом и Святейшим Синодом назначен управляющим Кировоградской и Николаевской епархией».
Выйдя из заключения и получив назначение, Владыка Нестор отслужил благодарственное первое богослужение 4 августа 1956 г. в Новосибирском Вознесенском кафедральном соборе. Но еще долгое время он испытывал отголоски пребывания его в лагерях. Так власти не давали ему прописку в Новосибирске. В Патриаршем архиве сохранились письма по этому поводу. Одно из них от секретаря Новосибирского епархиального управления Г.И. Попкова за № 1397 от 19 дек. 1956 г. в Совет по делам Русской Православной Церкви при Сов. Мин. СССР. В нем, в частности, говорится: «С момента приезда митрополита в г. Новосибирск и до настоящего времени прошло шесть месяцев и начальник Милиции гор. Новосибирска до сего времени отказывает в прописке на жительство по г. Новосибирску - по ул. Пушкина №11, где имеет свою постоянную кафедру Высокопреосвященнейший Нестор, митрополит Новосибирский и Барнаульский...» Другое письмо от 20 дек. 1956 г. написал сам Владыка Нестор, обращаясь к Управляющему делами Московской Патриархии Протопресвитеру о. Н. Колчицкому:
«Дорогой и глубокочтимый отец Протопресвитер Николай Федорович! Как получивший один из первых освобождение из лагеря, я не смог подпасть под комиссию о снятии с меня судимости, отмечено было только «досрочно без последующих поражений прав». Поэтому очень Вас прошу не отказать мне в содействии сделать соответствующие исправления в предоставленном Вам моем паспорте... чтобы не иметь препятствий в прописке и во взаимоотношениях с гражданскими властями.
Так как я остался в настоящее время без документа, то очень прошу Вас помочь мне в скорейшем разрешении моего паспортного вопроса. Мне известен целый ряд лиц, которым таким порядком были исправлены паспорта.
Ваш покорный слуга и богомолец недостойный Митрополит Нестор».
Из-за трений, возникших с местным уполномоченным, который решил закрыть один из храмов в городе, 8 сент. 1958 г. он неожиданно был отправлен на покой и лишь через год получил назначение на Кировоградскую и Николаевскую кафедру.
Как трудно ему было нести архиерейское служение на новом месте назначения, видно из характеристики на него, составленной 28 августа 1961 года, в письме за № 272, уполномоченным Совета по делам Русской Православной Церкви по Кировоградской области УССР Н. Кравченко. (Печатается с сокращениями).
«Анисимов Николай Александрович (митрополит Нестор) служит Управляющим Кировоградской епархией с 25 декабря 1958 года... В 1914-1915 гг. добровольно (как указывает сам Нестор) служил в царской армии, имеет награды: высшую духовную награду наперсный крест на Георгиевской ленте, Владимира с мечами и бантом 4-й степени, св. Анны 3-й и 2-й степени с мечами и бантом, орден св. Николая с мечами и бантом, звезду 1-ой степени Всемилостивейшего Спаса «Камчатского православного братства». Из выше приведенных данных видно, что Нестор (Анисимов Н.А.) прошел большую школу в царской империи и по убеждениям является монархистом, реакционным религиозником православной церкви. Находясь Управляющим Кировоградской епархией, ведет замкнутый образ жизни, занимает отдельный большой дом для жилья, хотя семьи не имеет, служебные приемы проводит не в управлении епархии, а дома. В доме, где он живет, организовал «домашний храм», якобы для личного духовного удовлетворения.
При печатании критических статей в газетах и журналах (см. журнал «Огонек», №22 за 1961 год), в которых упоминается митрополит Нестор, реагирует болезненно, заявляет, что он этого не заслужил и, как он выражается, его знают за границей, как известную личность среди духовенства в России...
Имея 77 лет, состояние здоровья болезненное, память притуплена; проявляет забывчивость, но, как правило, по всем вопросам, ему рекомендованным, соглашается. Большинство же текущих вопросов практически, по его поручению, разрешают по епархии его доверенные лица... Архиерейские службы Нестор в соборе проводит редко, на периферию почти не выезжает для исполнения служб, так, например, на «Троицу» служил в поселке Лелековка Кировоградского района, а в других селах после этой службы не выступал, однако ведет активную работу по укреплению церкви в области.. .»6
По воспоминаниям окружавших его людей Владыка Нестор надевал ордена, полученные при царе, считая их заслуженными, что вызывало раздражение определенных кругов. Как же мог воспринять и не ощутить себя униженным Владыка Нестор, читая статью «С крестом и автоматом» Т. Степанчука, помещенную в «Огоньке» № 22, 1961 г.?
В ней было написано: «...Из железных ворот на улицу выезжает лакированный черный «ГАЗ». Рядом с шофером, не отвечая на приветствия прихожан, сидит митрополит Нестор. Тускло поблескивают на его рясе царские ордена. Семидесятишестилетний митрополит Нестор любит быструю езду. Несколько нерасторопных пешеходов поплатились за эту любовь тяжелыми увечьями.
Людям преклонного возраста свойственно нет-нет, да и обращаться к прошлому. Нестор вспоминает приемы у царицы и Столыпина-вешателя, кровавые походы с армией Колчака. Антисоветские клеветнические статьи, теснейшее сотрудничество с белоэмигрантской фашистской организацией. Нестор, как мог, вредил своей Родине...»
Митрополит Нестор прожил большую и многотрудную жизнь и до последних дней жил с верой и любовью к людям и к своей пастве. «Сохранил он также свою редкую доброту, живой ум и простоту», как свидетельствуют знавшие его люди.
Владыка Нестор скончался 4 ноября 1962 года от кровоизлияния в мозг в Москве, куда он приехал на операцию. В день празднования иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость», 6 ноября 1962 года он был похоронен в Переделкино, в ограде храма Преображения Господня, у алтаря под тихой сенью деревьев. Проводил его в последний путь Святейший Патриарх Алексий, прочитав разрешительную молитву и простившись.
Надо следовать завету Владыки Нестора, который он нам оставил: «Куда бы судьба и события ни забрасывали меня, я всегда и везде помнил не только о своем пастырском сане, но и о великом назначении русского человека, во всех своих поступках и помыслах стремясь проявлять присущие нашей великой нации чувства сердечного, участливого отношения к людям».
[1] См. Журнал «Московская Патриархия», М., 1962, № 12, С. 19.
[2] Журнал «Проблемы Дальнего Востока», 1998, № 4, «Китайская Православная Церковь».
[3] Журнал «Московская Патриархия», 1990, № 11, Алексей Георгиевский «Камчатский миссионер», С. 32.
[4] Любовь Миллер «Святая Мученица Российская Великая Княгиня Елизавета Федоровна», С. 267-270.
[5] Митрополит Нестор (Анисимов) «Мои воспоминания», изд. Крутицкое Патриаршее подворье, Москва, 1995. Приложение. С. 170.
[6] Митрополит Нестор (Анисимов), «Мои воспоминания», изд. Крутицкое Патриаршее подворье, Москва, 1995 г. Приложение. С. 189.