Обычно в Москве на Страстной Неделе природа едва начинает пробуждаться, бывает, что и снег еще не растаял. Беззащитность нераспустившихся деревьев, непокрытой земли, мягкого желтоватого весеннего солнца как-то естественно вплетается в особенное настроение этих дней. Для меня они всегда пронизаны пастернаковскими строчками.

В Пекине же давно зеленеет трава, цветут кусты, да и деревья почти распустились. Как это ни печально, придется расставаться с милым сердцу образом Страстной Пятницы.

В Фанзе все готово к выносу Плащаницы: перед аналоем поставлен стол, вокруг него - большие корзины с цветами. У арабских христиан существует трогательная традиция - в Великую Пятницу с раннего утра в храмы сходятся женщины и начинают плести венки для Плащаницы. Это - особое женское делание, совершающееся с молитвой и пением.

Отец Дионисий рассказывает нам об этом и с грустью смотрит на готовые корзины.

На дневной службе - лишь несколько человек. Потрескивание свечей разносится по пустой Фанзе.

"Тебе, одеющагося светом, яко ризою, снем Иосиф с древа с Никодимом..." Небольшая простенькая Плащаница выносится перед молящимися. Распев сложный, выучить на несколько голосов мы его не успели, приходится "солировать". Ужасно боюсь ошибиться.

"...Како погребу Тя, Боже мой; или какою плащаницею обвию; коима ли рукама прикоснуся нетленному Твоему телу; или кия песни воспою Твоему исходу, Щедре..."

Внимание, мысли, молитвы, воздыхания сомкнулись над небольшим столиком, обложенным цветами...

"Благообразный Иосиф, с древа снем пречистое тело Твое, плащаницею чистою обвив и вонями, во гробе нове, покрыв, положи".

Клубится ладан, позвякивает кадило. Еще и еще раз мерно и светло плетет свои кружева болгарский распев.

Прикладываемся к Плащанице и молча расходимся по домам, унося мир в душе и запах розового масла на губах.

Вечер. Тихо идет утреня. Фанза все наполняется и наполняется народом - рабочий день закончен, и люди прямо со службы направляются сюда.

...И видят свет у царских врат
И черный плат, и свечек ряд,
Заплаканные лица...

Вот батюшка поднимает Плащаницу, и все подхватывают Трисвятое, громче всех звучат мужские голоса. Торжественное шествие медленно движется по узкой дорожке по направлению к поклонному кресту. С обеих сторон над нами нависают цветущие ветки.

...Сады выходят из оград
Колеблется земли уклад:
Они хоронят Бога...

Огибаем поклонный крест. Запах ладана смешивается с сильнейшим ароматом сирени, словно и она принесла ароматы распятому Господу.

...И шествие обходит двор
По краю тротуара,
И вносит с улицы в притвор,
Весну, весенний разговор,
И воздух с привкусом просфор
И вешнего угара...

После службы ко мне подошел один из алтарников - студент, приехавший на Пасху из Цзинани, и подвел парнишку лет двадцати.

- Это Ваня, он - настоящий бас!

Вот так находка! Теперь понятно, почему так солидно звучали мужские голоса во время крестного хода. Ваня учится в Пекине; раньше - в Москве, пел на клиросе. Выходим на улицу и тут же пробуем одно из субботних песнопений на два голоса, альт и бас. Ну и красота получилась! То ли еще будет, когда мы запоем вместе.