Если брать полночь за точку отсчета, то Великий Четверг начался для меня на третьем этаже посольского клуба, где, усевшись вокруг фортепиано, певчие всматривались сонными глазами в расплывающиеся по линейкам нотные знаки. Мы делаем большие успехи: мажорные песнопения заканчиваются не только в мажоре, но и в заданной тональности; разучены все четверговые песнопения. Уставшие, но счастливые возвращаемся домой: по мостикам через канал мимо сонных лебедей, тропиночками меж распустившихся и готовящихся распуститься кустов, мимо поклонного креста прямо к круглым воротам спящей Фанзы...

Сколько же народу собралось на службу! Люди стоят плотной стеной; не слышно ни разговоров, ни возни, даже младенцы ведут себя тихо. Удивительно, в Фанзе нет расписных стен и иконостаса - импровизированный престол, несколько икон расставлено по столам, подсвечник, да и тот один, на горнем месте вместо лика Спасителя - свиток с изображенной на нем цветущей веткой сливы. И все же ни на минуту не перестаешь ощущать, что это - Церковь, сила которой - в ее единстве.

Начинается причастие. Запеваем причастный стих. Люди теснятся к Чаше, начинают подпевать, и через минуту Фанза наполняется стройным твердым: "Тело Христово примите, Источника бессмертного вкусите".

Солнце почти в зените, впереди - пять часов свободного времени. Отправляемся смотреть Храм неба, расположенный недалеко от центра города.

Такси управляет женщина средних лет - здесь, в Китае, женщина за рулем не воспринимается как стихийное бедствие. Наш автомобиль ловко маневрирует в шумном потоке, в котором смешались воедино автобусы, легковые машины, отчаянные велосипедисты и самые невероятные велоконструкции. Едем по эстакаде - сквозь мелькающие ежесекундно прутья ограждений небоскребы, пагоды, загнутые крыши проносятся кадрами старой кинопленки.

Вот и Тяньтань, Храм неба, сооружение эпохи династии Мин, где император поклонялся богам неба. Невысокие стены подчеркивают простор площадей. Обилие кругов в планировке, голубой цвет стен и черепицы - все напоминает о небе. А над каждым участком незастроенного пространства парят воздушные змеи - каких только нет: орлы и более безобидные птицы, бабочки, стрекозы и даже рыбы!

Как ни прекрасен храмовый комплекс, все же приятно было очутиться в парке среди цветущей жимолости и распускающихся деревьев. У выхода же нас ожидал настоящий сюрприз - усыпанная венчиками неповторимого розового цвета сакура, видимо, местная достопримечательность, у которой собралась целая очередь с фотоаппаратами.

Перед вечерней службой мы зашли перекусить в маленький ресторан неподалеку от посольства. Молодая официантка с интересом следит за всеми действиями отца Дионисия. "А я знаю, что вы сейчас делали. Вы молились, - она едва не смеется от радости. - Моя мама - христианка, я тоже крещеная, но в церковь хожу редко. А почему вы так странно молитесь? Мы молимся с закрытыми глазами и руки вот так складываем". Она сложила перед собой ладони.

Пытаемся объяснить ей, что такое Православие. Девушка удивлена: "Я думала, что все христиане одинаковые". Не отходит от нашего стола: то чай нальет, то посуду поправит. Потом приносит тарелку с нарезанными фруктами: "Это вам в подарок". Мы поднялись, чтобы помолиться, и она встала рядом, перекрестилась, лицо сияет улыбкой. "Всего вам доброго, самого-самого доброго!"